Мы не можем понять и главного: почему они ушли, зачем бросили свои поселения и все те богатства, что находились в них. И отчего умерли те, кто не решился отправиться в долгий путь, почему кто-то мирно скончался в своем доме, будто не смея выйти из него, а другие убиты соплеменниками. Немало былых сражений во всех исследованных селениях находили мы, много жертв хоронили.
При каждом умершем мы находили по черной коробочке, иногда не одной. Мы пытались оживить каждую, но ни одна не отзывалась. Кто-то говорил, что эти удивительные изобретения не смогли пережить своих создателей, а другие утверждали, что все случилось наоборот: из-за смерти коробочек иной мир отправился в неведомое. Мы все еще спорим об этом, как и о многом другом, чего не понимаем – то есть, почти обо всем.
Но в одном тот давешний пришлец оказался прав, нам достались немыслимые сокровища, которые еще предстоит постичь, сохранить и когда-нибудь, приумножить. Надеюсь, у нас хватит на то ума, смекалки, терпения и умений. Мы учимся, но все еще находимся лишь в самом начале пути. И так жаль, что учителя наши ушли в то неведомое, откуда до сих пор еще не вернулись. Вернутся ли? С каждым годом у нас все меньше и меньше надежд на это. Будто мудрые всемогущие существа, они оставили нам мир, жить в котором, даже почти не понимая его, куда легче и приятней, нежели в землянках в лесу, какая жалость, что мы не послушали речей пришлеца и так долго думали. Многие ныне мыслят, что те зеленые сполохи среди звезд есть завет меж нашими мирами, а не призыв леса, да не все ли равно теперь? Нам в одиночестве предстоит постичь огромный мир, о существовании которого мы даже не подозревали, пока не вышли из леса. Остается надеяться, что мы справимся с этой неимоверно сложной задачей. А после оживить коробочку-передатчик, связаться с иномирцами и сообщить им, что мы постигли крохотную часть их великих сокровищ, а значит, достойны зваться учениками – и с тем смиренно ожидать возвращения.
После тридцати лет служения в храме Солнца всякому дозволялось испытать истинность веры еще раз – в каменных пещерах Подгорья. Брат Ханепет так и поступил, первый раз, вскоре, как стал новиком, уже пытался очиститься от скверны тьмы, но безуспешно. Теперь ему выпала новая возможность, не воспользоваться которой он не мог. А потому отправился на положенные три недели в кромешную мглу, куда только один раз в сутки, с рассветом, проникает крошечный лучик солнца – с тем, чтоб через всего несколько мгновений исчезнуть. В первый раз было страшно, непривычно, всякий шорох пугал, грозил, искушал. Монах поддался тлену и, просидев всего-то три дня, вернулся, пристыженный, к братии. Впрочем, ему никто не сказал дурного слова – из посвящаемых, достигших первой ступени познания, единицы, удостоившиеся имен святых отцов, смогли сходу пройти искус. Ханепет ныне имел третью, предпоследнюю ступень, и сорок дней, чтоб привести свои мысли в порядок, очистить их, укрепить веру молитвой и наконец, просветиться. Если всемилостивый бог солнца откроет свои небесные тайны.
Брат Ханепет спустился с горы, где располагался монастырь, отправившись в холодный мир подземелья. Но не вернулся ни через сорок дней, ни через два месяца. Братья отправились за ним, и нашли его в самой темной пещере лишь через четыре дня по началу поисков. Но добудиться не смогли. Рядом с Ханепетом лежали листы бумаги и перо; осветив их, монахи с удивлением поняли, что их брат что-то пишет в непроницаемой тьме. В волнении оба отправились обратно в храм, доложили об удивительном настоятелю. Тот торопливо закивал головой, поняв, что наконец-то всеблагой снизошел до их обители. А потому отправил гонца в столицу, а затем и во дворец государя, когда сам спустился в пещеру. Через год после начала просвещения брата Ханепета.
