– Никогда им не проломить стену! – сказал Цецеи, презрительно махнув рукой.
– Подождите! – заметил Добо и продолжал: – Я для того и вызвал в крепость побольше плотников и каменщиков, чтобы они успевали восстановить за ночь то, что проломит турок. Так вот, на той стороне и работы будет больше всего. Если мы сейчас и расставим людей, то во время осады многое может измениться.
– Приказывайте, господин капитан, мы согласны! – кричали с разных сторон.
– Я думаю сделать так: разделим защиту на четыре отряда. Один отряд будет стоять у главных ворот, другой – от главных ворот до угловой башни, третий – в наружных укреплениях, четвертый – на северной стороне вокруг Казематной башни. Соответственно этим четырем отрядам разделится резерв. Резервом будет командовать мой помощник, капитан Мекчеи. Он будет распоряжаться сменой солдат и защитой внутренних укреплений.
– А что же будет со стеной, прилегающей к городу? – спросил Хегедюш.
– Туда мы поставим только небольшие силы. Достаточно, если у ворот будет стоять двадцать человек. Воротца там тесные, и враг не станет даже пытаться их штурмовать.
Добо поднял другой листок бумаги.
– Солдат я распределил примерно так. От Старых, то есть главных, ворот до Новой башни будет стоять сто солдат. У Казематной башни – сто сорок, а вместе с офицером – сто сорок один. У Шандоровской башни, не считая ворот, – сто двадцать. Оттуда по направлению к воротам – сто пять…
– Всего четыреста шестьдесят шесть человек, – сказал Гергей.
– На двух вышках церкви – по десяти солдат. Вот и вся защита внутренних укреплений.
– Четыреста восемьдесят шесть человек, – подсчитал вслух Гергей.
Добо продолжал:
– Далее следуют наружные укрепления. От башни Чаби до башни Бебека – девяносто человек. Оттуда до угловой башни – сто тридцать. От Старых ворот до угла – пятьдесят восемь. Там есть еще узкая каменная стена, которая связывает наружные укрепления с внутренними. Здесь придется больше действовать глазами, чем оружием. Сюда достаточно тридцати пяти солдат. – Кинув взгляд на Мекчеи, он продолжал: – Тут мы поставим слабосильных, а в дни штурмов – даже легкораненых.
– Восемьсот без одного, – заключил Гергей.
– Как же мы распределим офицеров? Начну с себя: я желаю быть повсюду.
Восторженное одобрение.
– Задача моего товарища Мекчеи уже известна. Из четырех старших лейтенантов один должен быть у Старых ворот. Там нужны сила и несокрушимый дух. Можно предвидеть заранее, что турок попробует ворваться в крепость именно через эти ворота. Там придется все время смотреть в глаза смерти.
Гашпар Петё встал и, ударив себя в грудь, крикнул:
– Прошу назначить туда меня!
Возгласы одобрения заглушили ответ. Видно было только, как Добо утвердительно кивнул головой. Старик Цецеи протянул Гашпару Петё свою единственную руку.
– Дальше следуют наружные укрепления, – продолжал Добо. – Это самое опасное место. Турок будет пытаться засыпать ров. Там от старших офицеров тоже потребуются отвага, любовь к отчизне и презрение к смерти.
Кроме Петё, оставалось еще три старших офицера. Все трое вскочили.
– В вашем распоряжении! – сказал Борнемисса.
– В вашем распоряжении! – сказал Фюгеди.
– В вашем распоряжении! – сказал Золтаи.
– Чтобы вы не поссорились, – с улыбкой сказал Добо, – все трое будете там.
Пушкари-сержанты были распределены уже заранее. Однако Добо хотел назначить и главного пушкаря. Но кого?
