"Сержант Брайс", – ледяным тоном произнесла черноволосая красавица. Ее голос был мелодичным, но острым, как лезвие. "Кто это… существо? И почему оно бродит по нашим залам в таких… лохмотьях?" Она произнесла слово "существо" с таким отвращением, что Элина почувствовала себя грязью.
"Леди Изабелла Дюваль, леди Кларисса Фэйрчайлд", – сержант слегка поклонился, но в его позе читалось напряжение. "Это… новая Особая Ученица. Гостья Капитана Ренарда. Ей выделена комната в Башне Новолуния".
"Особая Ученица? Гостья Кайлена?" – Леди Изабелла подняла тонкую бровь. Ее ледяной взгляд впился в Элину с новой силой, теперь уже откровенно враждебной. "По какому праву? Она выглядит как… как подметальщица улиц после недельной драки в канаве! Кайлен подобрал бездомную щенка?"
Кларисса Фэйрчайлд тихонько хихикнула, прикрывая рот изящной ручкой. "Милостивый, как всегда, Изабелла. Но, право, интересно… Какие же особые таланты скрыты под этим… своеобразным нарядом?" Ее взгляд скользнул по Элине, как щупальце, выискивая слабое место.
Элина стояла, опустив глаза, чувствуя жар стыда на щеках. Языковой барьер был теперь не просто неудобством, а стеной, делающей ее абсолютно беззащитной перед их ядом. Она ничего не могла ответить. Ничего не могла понять, кроме тона и выражения лиц. Это было хуже, чем встреча с чудовищем.
"Ректор Торн лично распорядился, леди", – сказал сержант Брайс, стараясь быть твердым. "Мне нужно проводить ее".
"Конечно, сержант", – Изабелла Дюваль сделала изящный жест рукой, словно отмахиваясь от назойливой мухи. Но ее глаза, холодные и расчетливые, еще раз метнули молнию в Элину. "Раз Ректор решил… Надеюсь, она умеет пользоваться ванной. Или Капитан Ренард будет ее мыть сам?"
Кларисса снова тихо захихикала. Девушки прошли мимо, оставив за собой шлейф дорогих духов и ледяного презрения. Элина почувствовала, как слезы снова подступают к глазам. Она сжала кулаки. Соперницы. Это были они. И первая встреча оставила глубокую, ядовитую зарубку.
Башня Новолуния оказалась чуть в стороне от главных зданий, более старой, с узкими окнами и винтовыми лестницами. Комната на третьем этаже была маленькой, но чистой. Каменные стены, узкая кровать с шерстяным одеялом, простой стол и стул, крошечное окошко с видом на внутренний двор. Сержант оставил ее там, пообещав прислать одежду и "того, кто поговорит". Он ушел, запер дверь снаружи. Элина услышала щелчок замка. Пленница.
Она опустилась на кровать, обхватив голову руками. Усталость, страх, унижение – все навалилось разом. Она думала о Лондоне, о своей мансарде, о глупых мечтах о приключениях. Вот оно. И это был кошмар. Рыцари-надзиратели, ректор-ледышка, злобные аристократки и этот чертов знак на шее… Она судорожно полезла в карман. Камень! Он был здесь! Темный обсидиан с серебристыми искрами. Она сжала его в ладони. Якорь. Единственная связь с прошлым. Он был прохладным и успокаивающим.
В дверь постучали. Элина вздрогнула. Вошла пожилая женщина в серой простой одежде, с добрым, морщинистым лицом. Она несла аккуратно сложенную стопку ткани – тунику, штаны из мягкой шерсти, нижнее белье и теплый плащ. Женщина улыбнулась Элине, не говоря ни слова, показала на одежду, потом на Элину, жестом предложив переодеться. Она указала на дверь в углу – там была крошечная ниша с каменной раковиной и примитивным туалетом. Элина кивнула, пытаясь улыбнуться в ответ. Женщина ушла, оставив дверь открытой. Но Элина знала – свобода иллюзорна.
