(Интервью газете «Квартирный ряд», 3 февраля 2005 г.)
Летом 1945 и 1946 годов Сашу и многих других детей отправляли на отдых (обычно на два месяца) в пионерлагерь (в то время он назывался – комсомольско-детская здравница) на побережье Чёрного моря в посёлок Голубая Дача. Расположен посёлок прямо у моря на левом берегу горной речки Неожиданной, в 15 км к северо-западу от районного центра Лазаревская. В 1905 г. на карте Военно-Топографического управления был отмечен хутор Голубева. Первое упоминание о посёлке Голубая Дача относится к 1920-м годам.
Александр Кравцов в 2000-е годы написал повесть «Голубева дача», где это название варьируется и как Голубиная Дача. Из вышеуказанного понятно – почему.
В пионерском лагере за эти два года побывали необычные дети: многие с орденами и медалями Великой Отечественной – партизаны, разведчики; дети погибших фронтовиков. Странными были эти сыны полков, госпиталей и партизанских подразделений. Дети с солдатскими повадками. Их чистые души морщились от чужой грязной брани, но в компании сверстников они сами разряжались весёлым матючком, пересыпая родную речь немецкими, итальянскими, румынскими словечками того же разбора. Это было чем-то вроде пароля из киплинговского закона джунглей: «Ты и я – одной крови!» И, в какой-то степени, – соревнованием за положение Василия Тёркина в солёной солдатской компании.
В повести «Голубева Дача», где главный лирический герой – Андрей Ларионов – образ собирательный, Александр Кравцов описывает как раз этот период своей жизни. Ларионов, конечно, не Кравцов, Саша не играл ни на одном инструменте и не был вором, но в повести много автобиографического, того, что Булат Окуджава называл «из собственной судьбы я выдёргивал по нитке». В ней отражены удивительно точно жизнь, быт и психология детей войны…
Мирные будни брали своё. Саше надо было заканчивать среднюю школу. После четырёх военных лет он снова пошёл учиться. Литературу у них преподавала Мария Григорьевна Блок, племянница знаменитого поэта Александра Блока. Преподавала талантливо, весь класс был влюблён в неё и, конечно, увлёкся литературой.
Блистательный учитель по математике Георгий Семёнович Булык за один месяц подготовил Сашу по математике.
Школу он закончил в 19 лет. Было это в 1950 году.
Мать вновь стала работать юрисконсультом.
Как-то один из чиновников (по фамилии Валеев или Валяев), поедая обед в столовой Смольного, заявил во всеуслышание:
– На войне погибли десятки миллионов людей, но не всех же считать героями!
Все, кто слышал, смолчали. Все, кроме Татьяны Константиновны:
– Неужели вам повезло разглядеть такие подробности с высоты пожарной колокольни в каком-нибудь тыловом Намангане? Как вам удалось?
Присутствующие рассмеялись.
Чиновник не пожелал остаться в долгу:
– Гонору-то сколько! А у самой муж три месяца уклонялся от призыва. По документам сразу видно, что только в сентябре сорок первого удалось изловить.
Юрисконсульту следовало бы ответить в соответствии с её умом и красноречием: «Муж мой был забронирован от призыва в армию как учёный. Он добровольно потребовал снять броню, ушёл на фронт и погиб. Так что вы напрасно стараетесь приписать его в свою компанию».
Но случилось иначе. В ней проснулась юная Таня на женевской улице. Она молча подошла к клеветнику и наотмашь вмазала ему по скуле.
– И это – советский юрист? – прохрипел чиновник.
