Банкир встаёт. Он не спеша подходит к юноше, берёт книгу, читает имя на корешке.
– У вас хороший вкус. Вы вытянули Монтескьё.
– Скорее случайный. Мне проще понять сотню страниц господина Неккера о состоянии государственных финансов.
Упомянутый им Неккер ведает в королевстве финансами, будучи уже почти год государственным министром. Король его не любит, но французы убеждены, что этот человек – волшебник, удерживающий страну на плаву, когда она на волоске от финансового краха.
– Откуда вы взялись, юноша? – с любопытством спрашивает лё Кутё. – Расскажите, чем вы занимались до того, как стали заседать в Собрании.
– Работал в деловой сфере.
– Где именно?
– У одного почтенного человека, владевшего торговой флотилией, по фамилии Бассак, из Ла-Рошели…
Банкир кивает. Имя ему знакомо.
– У него был свой час славы, – снисходительно говорит Ангелик. – Господин Бассак не был плохим человеком.
– И он дал вам уйти?
– Можно сказать и так… Да, он дал мне уйти. Несчастный никогда не прислушивался к моим рекомендациям. Опрометчивость или возраст – не знаю. Он сам загубил своё дело. Я не смог его удержать.
У Ангелика дрогнули губы – он изображает сочувствие человека чести. И с не меньшим талантом поднимает ладонь, словно бы говоря: тяжёлые воспоминания, не будем об этом, я не хочу его упрекать.
– А у этого вашего Бассака были наследники?
У Ангелика перехватывает дыхание. Он вдруг теряет весь свой апломб.
– Нет…
Он запинается, пожалев, что так сказал, и суеверно поправляется:
– Только дочь. Единственная. Той же упрямой породы…
Глаза у него блестят. Нужно уходить, пока ещё держат ноги.
– Сударь, – говорит он, кланяясь, – это была честь для меня.
Он щёлкает каблуками.
Банкир улыбается. И смотрит, как юноша идёт к дверям. Он догадался о какой-то тайной истории с дочкой судовладельца.
Лоренцо и сам пережил серьёзную страсть в свои юные годы, когда работал в Испании, в Кадисской конторе банка. Семья поспешила излечить его от нежелательной влюблённости. Его отправили в Лондон, а затем в Париж, где он четыре года назад женился на Фанни, дочке партнёра по банковским делам.
Семья старательно выбирала невесту, чтобы окончательно залечить его андалузские раны, и выбрала умную обаятельную Фанни. Существенным было и то, что в день свадьбы она принесла в супружескую спальню в невестином сундучке – под бельём, килограммами столового серебра и пятнадцатью аккуратно сложенными ночными рубашками – четыреста тысяч ливров приданого. И хотя это не был брак по расчёту, на его успех можно было рассчитывать.
У самых дверей Ангелик замер. Что-то его остановило. Точнее, не что-то, а кто-то: Амелия Бассак.
Разговор о ней расстроил его планы. Лоренцо лё Кутё как будто что-то почувствовал. Ангелик рассчитывал постепенно расположить к себе банкира, видеться с ним по разным поводам снова и снова. Он отводил себе на это несколько месяцев. Однако внезапно понял, что не готов ждать так долго. Кажется, единственный способ всё же завоевать Амелию – раздобыть состояние немедленно. Он решает воспользоваться случаем, промелькнувшим на лице банкира чувством.
– Сударь, могу я отнять у вас ещё немного времени?
– И о чём мы будем говорить? Снова о политике? – забавляется банкир. И прибавляет, подтрунивая над Ангеликом: – Или хотите поделиться чем-нибудь сокровенным?
– Нет. Речь снова о цифрах. Прошу простить мой прагматизм.
– Вы знаете, с кем говорите.
