Алтарь снов - страница 8

Бледная кожа, почти синяя в свете ламп дневного света. Электроды, вживлённые прямо в глазницы, соединялись с самодельным аппаратом – коробкой с панелью ручного управления, испещрённой рукописными обозначениями.

– Она не мертва, – прошептал Барго. Голос дрожал, но не от страха – от восторга. – Она там. Я подал на мозг импульсы резонансной синхронизации… Датчики показывают, что она что-то видит. Но нам не хватает энергии жизни – что бы передать информацию. Но она точно там!.

Карас смотрел на ЭЭГ. Прямая линия. Смерть.

Но датчики движения фиксировали микросокращения мышц – лёгкие подрагивания пальцев, едва заметные спазмы век.

– Лёха, хватит. Мы не понимаем, что происходит.

– Понимаем! – Барго резко развернулся. Его глаза – обычно весёлые, бесшабашные – теперь горели холодным, почти нечеловеческим блеском. – Мы нашли способ выйти. Не в обычный сон, а в Мир Грёз. И теперь дорога открыта Осталось довести до ума, способ не сжечь мозг.

Тишину разрезал резкий звук – где-то в углу лопнула пробирка. Карас вздрогнул.

– Решено. Не будем подвергать опасности никого. Мы сами разработаем… и будем экспериментировать, – сказал он, но голос звучал глухо, будто не его.

Барго ухмыльнулся.

– Проект "Разлом"! Формулы нейрокогерентного переноса… – Он схватил со стола блокнот, исписанный уравнениями, и ткнул пальцем в хаотичные графики. – Вот! Это ключ!

Татьяна сглотнула. Её руки дрожали. Она не думала, что окажется в такой ситуации. Ладно, студенты медицинского колледжа изучают мозги и решили чуть дальше зайти – подать электрические сигналы на труп. Но теперь? Это уже становится опасно…

– Так, мужики… мне страшно. Какая-то чертовщина. Я понимаю осознанные сны, удержание себя в состоянии рефлексии… но переносить сознание?!

Барго рассмеялся – слишком громко, слишком резко.

– Не бойся! Мы на пороге величайшего открытия!

Он протянул руку, будто предлагая взяться всем троим.

– Тогда… отправляемся все вместе, – прошептала Таня.

– Вот это команда! – Барго закричал так, что эхо отозвалось в пустых коридорах морга.

Карас впервые видел его таким.

Глаза – совсем чужие.

2024 год. Последний разговор.

Телефонный звонок. 3:47 ночи.

– Гавриил… – голос Барго дрожал, на фоне – шум вентиляторов и чужое дыхание. – Я восстановил "Разлом".

– Что? Ты забыл, что произошло с Таней? Мы ей поклялись её спасти и предали!

– Нет, ты предал её. Ты её там бросил, и не стал спасать, а я… а я…

– Где ты?

– В Солнечном доме. (Тогда ещё Карас не понял, о чём это.)

Пауза. Хруст – будто кость треснула.

– И я всех спасу. Я кое-что нашёл… Мне нужна будет твоя помощь. Ты… ты же помнишь уравнения?

– Лёха, остановись. Я ушёл из этого дерьма. Заниматься больше не буду!

– У тебя нет выбора…просто поддерживай жизнь…запомни это

Щелчок. Тишина.

Часть. "Последний день в Солнечном доме"

Сиротский приют "Солнечный дом" был местом, которое одновременно внушало благоговение и тревогу. Стерильно чистое здание, окружённое высокими бетонными стенами, напоминало скорее лабораторию, чем дом для детей. Расположенный за городом, вдали от шума и суеты, он был изолирован от внешнего мира, словно специально созданный для того, чтобы скрывать свои тайны. За стенами приюта простирался густой лес, древний и непроходимый, словно страж, охраняющий то, что лучше бы никогда не было найдено.

Солнечный свет, проникавший сквозь высокие окна приюта, всегда ложился на пол ровными геометрическими прямоугольниками – слишком правильными, чтобы быть настоящими. Аня любила считать эти световые квадраты, пока передвигалась по коридору: один, два, три… На двенадцатом всегда приходилось переезжать через порог…