– Забудьте про кофе, Таня, – сказал он, поправляя очки. – Мы на пороге нового мира. «Разлом» откроет перекрёсток – место, где сны становятся реальностью.
Его голос дрожал от возбуждения, но в нём была тень чего-то иного – собственничества, которое Гавриил замечал всё чаще. Татьяна отложила карандаш и подъехала к Алексею, её рука невзначай коснулась плеча Гавриила, посылая тепло по его венам.
– А если этот мир опасен? – спросила она, её голос стал тише. – Там эти чужаки, Алексей. Что, если это не просто сны?
Гавриил кивнул, его лицо помрачнело. Он вспомнил их первый тест: тёмная фигура в мире грёз, шептавшая что-то непонятное.
– Она права, Лёш. Мы не знаем, что там, за гранью.
Алексей отмахнулся, его пальцы сжали чертежи так, что бумага затрещала.
– Вы боитесь мечты, – сказал он резко. – Мы станем богами в том мире. Я тебе обещаю, Таня, ты снова будешь ходить…
Татьяна посмотрела на него, потом на Гавриила. Её рука задержалась на его плече чуть дольше, чем нужно, и Гавриил почувствовал, как сердце пропустило удар.
– Свобода не должна стоить жизни, я не хочу чтоб вы пострадали, когда начнется, я пойду первой – тихо сказала она.
Она хотела сказать им ещё что-то. Но его взгляды, полные сомнений, останавливали её.
Алексей шагнул к ней, его тень накрыла чертежи.
– Хорошо, а мы сразу за тобой! Там и встретимся.
Но в его голосе было что-то, что заставило Гавриила тревожится. Он знал: Алексей видит в Татьяне не только друга. А Татьяна… она смотрела на них обоих, как на двух путников, идущих к пропасти.
В этот момент лампа над капсулой мигнула, и в её свете лицо Татьяны показалось Гавриилу хрупким, как стекло. Он понял: этот добрый миг – последний, когда они были вместе, пока «Разлом» не разорвал их жизни.
7. Деревня Звень: праздник Роди
Карас спустился с холма и шагнул под арку ворот деревни Звень. Его окутал шум праздника: смех, музыка, треск факелов. Поселение пылало огнями – гирлянды из тыквенных фонарей раскачивались над улицами, в воздухе витали ароматы жареного мяса, пряного эля и дыма. Дома, сложенные из камня и дерева, были украшены цветами, их лепестки светились, как звёзды. Дети бегали, ловя пороховые салюты, искры которых танцевали в небе. Мужчины пели хриплыми голосами, поднимая кружки, а женщины танцевали, их платья кружились, как вихри.
Праздник был посвящён богине-просветительнице Роди – Татьяне Родине, подарившей этому миру науку, медицину и технологии. Её статуя, вырезанная из белого мрамора, стояла в центре площади, окружённая цветами. Паровые машины – трёхколёсные, с медными кузовами и шипящими трубами – изредка сновали по улицам, их водители сверкали улыбками.
Стражники у ворот заметили Караса. Один, с паровым протезом на руке, шипящим от жидкости в цилиндре, прищурился. Второй, длинный, с рыжей бородой и острым взглядом, ткнул его локтем.
– Глянь, новенький. Такого ещё не видели, – пробормотал первый.
– Точно, – кивнул второй. – Эй, стой! Кто ты такой и откуда?
Карас шутливо поднял руки, его голос был спокойным. «Звать Карас. Путник. Ищу друга в Валии».
Стражники переглянулись не ожидали такой прыти. «Оружия нет, – заметил рыжебородый. – Но за тобой приглядим».
– Валяй, – сказал Карас, шагая дальше. Стражники хмыкнули, но отстали.
8. Долгожданная встреча.
На площади Карас увидел Элли. Вокруг неё бегали дети, смеясь, пока она запускала пороховых бабочек – искр. Они взлетали, и дети прыгали, ловя их. Сахарок носился, хватая бабочек ртом, его лай звенел. Элли встретилась взглядом с Карасом, помахала ему и улыбнулась.
