Отражение упорно молчало, а бутылка не радовала содержимым. Скрепя сердце, я все же умудрилась влить в себя пару глотков этого "лекарства".
– Ужас, и как она это пьет… – пронеслось в моей голове.
Я даже подпрыгнула от неожиданности, но тут же вспомнила, что со мной жаждало пообщаться нечто странное, хотя в прошлый раз это была вроде бы девушка.
– Эм, простите? – спросила я у зеркала.
– Ты долго на этом суррогате не протянешь, – уверенно заявили мне.
– Зато кусать никого не надо, хотя некоторые это очень даже заслужили.
– В зеркало можешь не глядеться, там нас нет. Мы вообще-то у тебя внутри.
Я ощупала лицо, помяла грудь, оглядела руки, но ничего нового не заметила.
– Ты веришь только тому, что видишь? – нагло поинтересовался голос.
– Не всегда, но голоса в голове – верный признак шизы.
– Не всегда, – решили меня подначить.
– Блин, как сложно жить, даже собственная голова меня не слушается.
– Голова твоя, но голос мой, – хихикнул самодовольный тип.
– Голос, а голос? А ты кто вообще такой? Может, объяснишь хоть что-нибудь? Представишься, что ли? Или мне тебя так и называть – Голосом?
– Меня зовут Трейтон. Я – один из немногих старейшин, сумевших законсервировать свое сознание в Тирахи. Мы ожидали, что за артефактом придут наши братья, но, увы, ты глупая девчонка теперь сама стала сосудом.
Наглость и хамское отношение я терпеть была не намерена, если честно мне и так изрядно надоело сложившееся по их вине положение. Но смолчала, решив все таки для начала выведать нужную мне информацию.
– Клево, клево. То есть, в том, что теперь я вынуждена поглощать всякую мерзость, не могу спать и заперта в этой дыре, виновата я? Окей. Может быть, милостивый государь поделится информацией, чтобы я могла как можно скорее исполнить вашу волю и избавиться от столь великодушного превращения меня в вампира? – прошептала я, вкладывая в голос максимум елейной сладости.
– Волей поделюсь, а вот обратное "превращение", как ты выразилась, невозможно. Твое тело изменилось кардинально. Нам нет необходимости фильтровать пищу, и многие органы, которые раньше были в твоем теле, теперь выполняют совершенно иные функции или вовсе атрофировались. Даже если мы найдем магическое решение, как избавить тебя от нашего дара, ты не протянешь и часа.
Я пыталась дышать ровно, стараясь переварить обрушившуюся на меня информацию. У меня было подозрение, что если я начну громко думать, эта тварина в моей голове услышит меня.
– А по поводу воли, тут все просто. Мы научим тебя, как обратить эльфа в вампира и передать ему нашу сущность. Покинем твое тело и займем уготованную нам роль.
– То есть, вы всего-навсего хотите возродить вампирскую расу и немного чужих тел позанимать? И ваши голоса исчезнут?
– Не только голоса. Неужели ты думаешь, что смогла бы так эффективно вертеть верхушкой темных эльфов без моей поддержки? Моя аура устрашения дает тебе невероятную власть, пока мне это на руку.
– То есть, это вы виноваты в том, что от меня все шарахаются и даже стирать вещи приходится самой? Интересное положение, теперь я понимаю, почему я так и не увидела в этом доме ни одной служанки.
– Если бы ты не упрямилась так, может, и не пришлось бы так сильно пугать эльфов. Я хотя бы могу питаться чужим страхом, а вот некоторые мои собратья уже концы с концами сводят без живой энергии.
– А это как? Можно поконкретнее? Я ж недалекая, ничего о вас не знаю. Вы, Тритон, питаетесь чужим страхом. А что за "живая энергия"? – держалась я из последних сил, заполняя свой мозг мыслями "вдох-выдох".
