– В таверне, на углу, – Франкетти показывает направление, махнув рукой в сторону площади. – Нам его?
– Конечно, нет, – с нажимом отвечаю я. – Я пойду туда сам. Вам остается покупатель. Он пойдет в таверну на встречу с исполнителем, увидит меня и повернет обратно. Ваши люди пойдут следом. Покупателя не трогать ни под каким видом, он мне нужен. Проследить за ним и сообщить местонахождение мне. Ясно?
– Ага, – Франкетти широко, недобро улыбается, продолжая бравировать на глазах, своих подчиненных; наверное, от такого глупого поведения и происходит название его профессии. – Тока не ясно, мессир Реджино, чё бы вам магов по следу не пустить?
Я снимаю очки, хотя без них мне неуютно, и тоже самым милейшим образом улыбаюсь. «Зеленые ленты» перестают глупо ухмыляться друг другу, Франкетти меняется в лице и не настаивает на том, чтобы услышать ответ на свой вопрос.
Хотя в его словах есть резон. Маги «Гаммадиона» легко взяли бы след, но если покупатель похищенной книги тот, о ком я думаю – то, о чем я думаю, оно увидит мага за милю. Лучше уж пусть решит, если заметит хвост, что тупые громилы-простолюдины преследуют его по ночным улицам с целью ограбления. Так безопаснее и для самих дружков Франкетти, хоть он и не оценит моей доброты.
– Итак, начнем, – говорю я, когда неуместное веселье окончательно затухает, и кладу очки в нагрудный карман куртки. – Надеюсь, ваши люди, Джанлуиджи, способны четко выполнять инструкции.
– Ага, – снова недовольно ворчит Франкетти себе под нос, – все будет исполнено в точности, мессир.
– И еще одно, – добавляю я ласковым голосом, когда мы выходим обратно на площадь, – не мессир, а капитан Тоска.
Спиной я словно бы чувствую какое-то присутствие в темноте подворотни. Но, возможно, Франкетти прав, и то моя обычная подозрительность. Нужно поспешить, события требуют моего скорейшего вмешательства.
***
Обстановка в зале таверны самая благоприятная. В пропитанном запахами спиртного и пота полумраке кто-то увлеченно мутузит кого-то кулаками в проходе между окном и дверью в кухню. На другом конце зала две девицы хохочут на коленях у пары хмельных моряков, потрясая своими прелестями. В середине зала за двумя сдвинутыми столами идет игра в кости. Все заняты своими делами, никто не будет интересоваться моими.
– Там, – шепчет мне один из людей Франкетти, едва заметно указывая в дальний угол, и исчезает на улице.
Человек, которого я ищу, забился в тень, расположившись у стены за самым укромным столом. Парень неопределенно молодого возраста, незапоминающейся плебейской наружности, одетый во что-то темное. Идеальный вор. Он сидит, небрежно развалившись на стуле, но украдкой следит за входной дверью. Когда я подхожу, окидывает меня оценивающим взглядом и на всякий случай тихонько передвигает стул на угол стола, чтобы иметь возможность как можно быстрее вскочить и пуститься наутек.
– Добрый вечер, синьор Николо Понти, – я останавливаюсь напротив, кладу ладони на спинку соседнего стула.
– Вы ошиблись, сударь, – парень отвечает наивной улыбкой, с недоумением хлопает ресницами, – я Дарио Липпи. Теперь.
На мне богатая одежда, ни на стражника, ни на темных дел мастера я не похож, он принял меня за очередного клиента и не видит во мне особой угрозы. Отодвигаю стул и присаживаюсь к столу.
– Приятно познакомиться, – я тоже улыбаюсь, – а я – капитан Реджино Эмилио Тоска, рыцарь триединой церкви, начальник специальной службы святой Уники, также известной как «Гаммадион».
