– Тролль! Кто этих дикарей пускает в приличное место?!
– Столько мяса! Тролли годны только на колбасу!
– Фу, маркиз, вы готовы есть столь дурнопахнущую колбасу?!
Правда, фразы бросались вслед троллю, и ровно с того момента, когда он уже не мог их разобрать.
Ну и шуточки у них здесь. Прямо скажем, людоедские.
Бросилась в глаза интересная закономерность. Многие «почти люди», да и люди тоже, красовались всякими увечьями. Наиболее распространенное – обрезанные мочки ушей.
Мне стали попадаться какие-то типы, как правило дорого, аккуратно, старомодно, как и я, одетые, то есть с кружавчиками и в шляпах, с кинжалами на поясе – явно дворяне. И глумливо спрашивали одно и то же:
– Ты еще с ушами, Чернобородов! Ну, это ненадолго!
Ох, опять голова разбаливается. Но приходится сжимать кулаки и снова напрягать память.
Так, обрезанные мочек ушей. Это типичное, хотя и беззаконное, наказание провинившихся перед аристо в Филармонии. Обычно жертвами становятся или «почти люди», или простолюдины. Редко – худородные дворяне. То, что моего предшественника решили так унизить, говорило о многом – и о нем, и о его незавидном положении. Кому же он наступил на хвост?
А, тут и гадать нечего. Я узнал ту фигуру, которая с крепостной стены следила за поединком в переулке. Нападавшие явно не ожидали от меня такого яростного отпора. И эти подонки, судя по всему, заранее пустили слух: «завтра все увидят барона Чернобородова без мочки уха». Теперь встречные и поперечные удивлялись, почему я так хорошо и цельно выгляжу.
«Принимать все как есть!» – этими словами я снова притушил вскипающую злость.
Мне это чрезмерное внимание, наконец, надоело. И я отправился на крепостную стену, где вообще не было народу, кроме какого-то унылого мальчишки, туманным взором оглядывающего окрестности. Тоже, наверное, изгой, как и я.
Стена была высокая и широкая. По ней спокойно можно было гулять втроем, взявшись за руки. Внизу плескалась вода в защитном рве, там же были воткнуты острые металлические колья.
Сама крепость была возведена в стандартной для подобных сооружений форме звезды. Наследие тех времен, когда именно такая архитектура помогала при осаде с использованием стенобитных орудий. Старину в этом мире чтили. И все тут держалось на заветах этой ветхой старины. Технический прогресс резко обогнал прогресс общественный.
По стене я прогуливался, с интересом рассматривая простиравшийся передо мной град Китежск. Ближе были совсем старинные кирпичные домишки. Постепенно они вырастали в этажах, превращались в старые доходные дома с лепниной, дорогие особняки с атлантами, держащими крыши и балконы. А ближе к горизонту все заполонили громадные, как я разглядел, этажей на десять и больше, кубики – белые, желтые, стеклянные, в большинстве совершенно неказистые и неинтересные, но очень многочисленные. В них живет основная часть населения. Это рабочие казармы или арендное жилье свободных, кабальных и закладных горожан – тех, кто составляет угнетаемое большинство страны. Справа же вздымались на невероятную высоту стеклянные иглы, которые называют небоскребами.
Стена упиралась в башню и резко поворачивала. Я шагнул за этот самый поворот. И тут же замер. Сердце екнуло. А потом тело уже действовало само.
Стройная женская фигурка на стене вдруг изогнулась и устремилась вниз – прямо на колья.
Я успел. Схватил за брезентовую курточку, благо ноги девушки еще не скользнули с камня. Дернул назад. И мы оба повалились на камни. Притом я снизу, а она – сверху.
