Гул тяжелого дыхания нашей троицы с легкостью утонул во внезапно взорвавшемся ликовании толпы. Трибуны просто захлебывались восторгом. Сверху доносился звон монет и победные возгласы, переплетенные с бранью и недовольством прогоревших в выборе неверной ставки. Вдруг сквозь всеобщий гомон до моего слуха донесся тонкий ненавязчивый мотив. Звук шел, будто из-под земли. Словно флейта, замершая на одной неизменно прибывающей ноте, музыка усиливалась. Мои товарищи также ошалело смотрели под ноги в попытке обнаружить источник мелодии.
– Что это за магия? – указывая пальцами на изрубленную, все еще вяло шевелящуюся тушу глашатая, проговорил эльф.
Останки твари, точно прозрачным покрывалом, окутывала странная мерцающая пелена. Судороги прекратились, и существо затихло. Но вот его раны… Я не сразу поверил глазам. Рассеченные пополам жилы монстра лениво затягивались, постепенно выталкивая чужеродные обломки металла и дерева из мясистой окровавленной массы.
– Да чтоб тебя… – изумленно пробурчал я и невольно отступил назад, наблюдая за тем, как крохотные участки разделенной плоти постепенно срастаются друг с другом, пытаясь заново обрести цельность.
– Нет! – над ареной разлетелось яростное эхо. – Невозможно!
Люто рычал от злобы и негодования. Его крупная темная фигура нервно металась по террасе. Затем главарь остановился, задумчиво потер лицо, грузно плюхнулся на аляповатый трон и разразился громким нервным хохотом.
– Арена Крактан держит данное слово! – торжественно провозгласил он, протягивая руки к трибунам в смиряющем жесте. – Минувшая схватка, как нельзя лучше доказала неукротимую смелость и невероятную удачу этих разумных! Нам же остается поблагодарить их за прекрасное зрелище!
Зрители с готовностью поддержали оратора, и со смотровых ниш посыпался редкий дождь из медных монет, сопровождаемый одобрительными криками.
– Перед вами, – продолжал вещать Люто, – не какие-то рядовые неумехи – дети никчемных кухарок и рыбаков. Нам выпала редкая честь наблюдать настоящих воинов. А раз так, – главарь ехидно осклабился, – то для них одно маленькое сражение не более чем разминка перед серьезным состязанием. Тем более, что следующий соперник не уступает нынешним победителям ни в силе, ни в выносливости. Полагаю, среди нас вряд ли отыщется разумный, что не стремился бы вновь насладиться проявлением смекалки и воли к жизни этих смертных. Вам стоит лишь пожелать.
– Д-а-а-а! Еще!!! – в ответ загомонила толпа.
– Тогда… Не станем мешкать. Пусть их сокрушит Марибар! – во всю глотку гневно заорал хозяин ристалища. – Открыть клетку, немедленно!
Вновь загремели механизмы подъемных цепей, освобождая очередному чудовищу проход на арену.
Признаться, ни я, ни белобородый не надеялись на скорый благополучный исход пирушки, во главе которой значилась такая гнилая паскуда, как Люто. А потому, стиснув зубы, попросту встали плечом к плечу, закрыв спинами приятеля-эльфа. Приободренный нелегкой победой, Давинти, по нашему примеру, забавно нахохлился и тоже принял бестолковое подобие боевой стойки. Звериный оскал исказил лица. Уставшие, озлобленные и готовые биться до конца, мы замерли в ожидании нового противника.
Из широких дверей вольера показалась крупная, похожая на толстый клюв голова, с нависающим вокруг вогнутым костяным кожухом. За передней частью следовало мощное упитанное тело на коротких ветвистых лапах. Животное остановилось, гулко рыкнуло и лениво принялось рыхлить песок крючковатым носом. Это был обыкновенный самец клыкаря. Особь казалась значительно больше, чем те, что мы добывали на просторах Капризных гор прежде. Но, так или иначе, это был всего лишь клыкарь.
