Ведомая любопытством и отчаянной надеждой на чудо: вдруг попасть в собственные аккаунты мне удастся по сохранившимся в памяти логинам и паролям двенадцатилетней давности, — я сразу открываю браузер и вбиваю в поисковую строку название соцсети. Признать абсолютно разгромное поражение приходится уже через четверть часа — ничего не вышло. Мои данные устарели, а соцсети, к тому же, обзавелись двухэтапной системой идентификации пользователя. Без помощи какого-нибудь хакера не пробиться.
Разочаровано вздохнув, я иду другим путем. «Загуглить» саму себя можно без всяких технологических ухищрений. О доступе к личным перепискам, конечно, нужно забыть, однако я надеюсь на фотографии, комментарии и посты — частички забытой мной жизни.
«Гугл» справляется с этим заданием без проблем и предоставляет несколько тысяч результатов за секунду. Тыкнув по первой же ссылке, я радостно вскрикиваю, обнаружив на прогрузившейся странице аватар с собственным лицом. Однако в скором времени мой энтузиазм угасает и сменяется легким разочарованием: все мои соцсети — исключительно рабочего содержания.
Я упорно пролистываю пост за постом, изучаю каждую фотографию, списки «друзей» и «подписчиков», но не нахожу ни малейшей личной информации. Все записи — анонсы моих статей, расследований или интервью.
Даже просматривая их краем глаза, нетрудно понять: в профессиональном плане мне точно есть чем гордиться. Вот только прямо сейчас я не чувствую ни капли радости: все мои вопросы остались без ответа.
Время до выписки проходит быстро, но не слишком продуктивно. Я продолжаю шерстить собственные соцсети и активно изучаю старые-новые технологии — к счастью, освоиться довольно просто.
Свои последние публикации я просматриваю с особым вниманием, стараясь понять, кому бы они пришлись не по нраву настолько, чтобы выкурить меня из родной страны? Вот только ничего грандиозного и взрывоопасного среди опубликованных в моих соцсетях материалов нет.
Разумеется, я не упускаю шанса выяснить побольше о Владе — Покровском Владиславе Игоревиче. Отец — Покровский Игорь Сергеевич, гражданин РФ, бывший депутат и владелец металлургического завода, был замешан в финансовых махинациях и осужден на пять лет, убит в заключении при невыясненных обстоятельствах. Мать — Покровская Светлана Викторовна, гражданка США, после смерти мужа вернулась на родину вместе с сыном и дочерью.
Так я узнаю, что отец Влада давно мертв, а сам Влад — старший брат и в настоящее время единственное публичное лицо в семье Покровских. Однако и о нем сведений ужасного мало. Фотографии с официальных мероприятий, заметки на сайте его компании — и, в общем-то, все. О владельце одной из самых быстрорастущих компаний по кибер-безопасности пишут куда реже, чем о создателях популярных социальных сетей.
В день выписки Влад приезжает за мной довольно поздно, когда я уже начинаю всерьез думать, что обо мне забыли.
— Привет! — произносит он на выдохе, едва открыв дверь в палату. — Прости, я был вынужден задержаться. — Объяснений ожидаемо не следует.
— Все хорошо. — Я киваю и с осторожностью поднимаюсь с кровати: головокружения случаются чаще, чем я готова признать. — Мы можем идти, все назначения и документы мне уже отдали.
Сделав несколько быстрых шагов, Влад встает рядом и предлагает мне руку. Я растерянно замираю, не решаясь коснуться обнаженной кожи его предплечья.
