В подростковом возрасте меня до ужаса раздражали выстроившиеся вдоль всех имеющихся стен шкафы в бабушкиной квартире и, приезжая к ней на каникулы, я мечтала по взмаху волшебной палочки избавиться от всего лишнего и вернуть в комнаты простор. Яркие, с крупными рисунком обои в моей комнате, выбранные мамой без оглядки на мои предпочтения, и вовсе доводили меня до слез, и я была готова поклясться, что в моем собственном доме белыми будут и стены, и мебель — так осточертело мне в те годы сочетание несочетаемого.
Удивительно, но присутствие разноцветных элементов в интерьере нашего с Владом жилья не раздражает. Временно исчезнув из поля зрения Санни, мы двигаемся вглубь, и я с удовольствием знакомлюсь с моим новым домом.
Мы проходим большую гостиную, где на полу лежит прямоугольный ковер с бахромой, у дальней стены стоит парочка высоких книжных стеллажей из светлого дерева, в центре расположены диван и стеклянный журнальный столик, напротив — телевизор-плазма. Затем Влад показывает мне кухню. Довольно маленькую и непривычно темную: шкафчики выкрашены в глубокий зеленый, и все же мне нравится.
Дальше — кабинет, но Влад не уделяет тому особого внимания, отделываясь быстрым взмахом руки по направлению к нужной двери. Я не настаиваю.
Наконец мы возвращаемся к лестнице на второй этаж и быстро поднимаемся по ступенькам, то и дело поглядывая на явно раздумывающую над побегом Санни. К моей радости, любопытство в ней побеждает страх.
Сохраняя приличную дистанцию, она осторожно идет за нами следом. Как бы мне ни хотелось тут же помчаться к ней с объятьями и предложением лучшей в мире ласки, я решаю оставить инициативу в общении за Санни.
— Что, — посмеивается Влад, заприметив крадущуюся позади нас копну рыжей шерсти, — так любопытно, что уже и нестрашно?
Навострив уши, Санни замирает на месте и, разумеется, притворяется нами крайне незаинтересованной.
Мои губы растягиваются в улыбке.
— Не смущай ее, — шучу я. — Лучше рассказывай, что есть на втором этаже.
За первой дверью нас ждет гостевая — небольшая обезличенная комната со стандартным набором мебели, но с красивым видом из большого окна. Там же — отдельная ванная.
— А теперь — наша спальня, — произносит Влад как обычно и нажимает на ручку следующей двери.
Я же чуть не спотыкаюсь и упираюсь перепуганным взглядом ему в спину. Не может же он думать, что мы станем ночевать в одной комнате?
— Наша? — уточняю я почти испугано.
Как назло, а быть может, намеренно испытывая мое спокойствие, Влад не спешит с ответом. Только полностью развернувшись ко мне, он улыбается, прежде чем произнести:
— Да. — Пауза. Его глаза сверкают лукавством. — Разумеется, сейчас эта комната будет исключительно в твоем распоряжении.
Я позволяю себе вздох облегчения, и на губах Влада мгновенно отражается довольная ухмылка.
— Ты специально издеваешься! — восклицаю я.
От возмущения меня переполняет желание толкнуть его в грудь, однако столь свободный жест кажется неуместным, даже несмотря на только что учиненную самим Владом шутку.
— Прости. — Он без искреннего сожаления пожимает плечами. — Не мог не проверить, как ты отреагируешь.
Я вопросительно приподнимаю брови.
— А были варианты? — Сомнение в моем голосе красноречивее звучащих слов. — Я все еще тебя не помню.
Влад только качает головой.
Я снова вздыхаю. Наверное, не стоило воспринимать его секундный обман столь агрессивно, но доверия к Владу у меня все еще нет. Я, правда, не знаю, что от него ждать. Подобные подначки не помогают.
