У мальчиков явного деления так же не наблюдалось, оно было вполне органичным и естественным. Были те, кто занимался спортом, были любители потусоваться и были те, кто все свое время посвящал учебе. Некоторые ребята состояли сразу в нескольких группах, тем самым выступая посредниками между сообществами.
Безусловно, этот класс был дружнее, нежели мой прошлый, однако, покидая старую школу, я невольно перенес с собой и все воспоминания, которые были получены в ней. Они никуда не делись и, словно виноградная лоза, обвивали мысли, не выходившие у меня из головы.
Признаюсь, что с первого дня ожидал к себе такого же ужасного отношения как и в предыдущей школе, однако его не последовало. Удивительно, но из-за отсутствия ежедневных драк я чувствовал себя не в своей тарелке. Не получая ударов по лицу и не слыша оскорблений, я просто не понимал, что вместо них может быть что-то другое. И когда это «что-то» возникало, например, когда со мной подошла познакомиться девочка или когда меня вызвали к доске, чтобы я представился и рассказал немного о себе, я обращал взгляд внутрь себя и чувствовал пустоту. Удивительно гулкую и вымороженную изнутри, как пустой холодильник, работающий на пределе своих возможностей.
Помнится, в тот момент, не сказав ничего внятного, я пожал плечами и кое-как выговорил: «Привет», но это списали на стеснительность и быстро забыли небольшое представление. Парадокс в том, что, искренне желая ответить на позитивные эмоции, я не мог найти слов, словно люди, которые обращались ко мне, говорили на иностранном языке. Я ловил положительные интонации, их улыбки, добрые и сочувственные взгляды, но не знал что нужно сказать в этот момент. Объективно оценивая себя в том возрасте, могу сказать, что по какой-то причине я разучился коммуницировать, а Тело всегда было готово к драке, в то время как Разум, похоже, вообще не принимал участия в моей повседневной деятельности. Теперь, спустя много лет, я считаю, что Ребенок видел в этом состоянии некое бремя, которое вынужден был нести, раз у него такие родители. Я считал, что люди заблуждаются, улыбаясь мне, ведь все чего заслуживает мальчик из такой семьи – это побои и оскорбления. Разве что, может, не такие сильные, как в предыдущей школе.
Однако уже в конце первой учебной недели в новой школе мне выпала возможность подраться. Помимо нашего переполненного класса были и другие, параллельные, которые отличались более слабой дисциплиной и успеваемостью. В одном из таких классов учился довольно харизматичный мальчик, который имел сильное влияние на одноклассников. Не знаю, как это ему удавалось. Он не был ни спортивным, ни умным, только постоянно много и громко говорил. Быть его другом считалось почетным, и все мальчики старались поддерживать с ним хорошие отношения.
В первый раз заметив меня на перемене, он не подошел, а только поинтересоваться у других, кто я такой. Но уже в следующий раз стал позволять себе оскорбления и по привычке приказывал мне что-то, как и своему многочисленному окружению. На оскорбления я реагировать отвык, поэтому, когда он достаточно осмелел, чтобы подойти и толкнуть меня, мое Тело среагировало мгновенно и завязалась драка.
Так как в прошлой школе меня больше учили драться, нежели осваивать школьные дисциплины, я легче сносил удары и меньше реагировал на боль. А тот мальчик вряд ли когда-то дрался, поэтому исход драки был достаточно быстрым и предсказуемым. На следующей перемене он привлек своих друзей, которые были старше нас на два класса и занимались спортом, а сам не участвовал в дальнейших схватках.
