Буддийские общины Санкт-Петербурга - страница 22

Современная широко известная трактовка статуса Далай-ламы как абсолютного правителя, безграничному авторитету которого подчиняются все тибетцы, не является корректной относительно политического и историко-культурного прошлого Тибета. В исторической ретроспективе она справедлива только применительно к правлению «двух Великих» – Далай-ламы V (1617–1682 гг.) и Далай-ламы XIII (1876–1933 гг.). Как уже говорилось выше, именно пятый Далай-лама установил теократическое правление и провел ряд политических и административных реформ, сделавших возможным господство школы Гелугпа. Однако после его кончины в 1682 году страна находилась в состоянии непрекращающихся внутренних конфликтов, порождаемых борьбой представителей земельной аристократии, светских администраторов и различных монастырских клик за земельную собственность и власть. В течение последующих двух веков (XVII–XIX вв.) теократическое правление каждого нового «перерожденца» Далай-ламы исчерпывалось несколькими годами и имело номинальный характер. И только благодаря тонкой дипломатии Далай-ламы XIII на некоторое время был приостановлен раскол внутри самой школы Гелугпа и восстановлен политический и религиозный авторитет главы школы в статусе теократического правителя[23].

Анализ фактографической стороны политической истории Тибета XIX–XX вв. показывает, что в течение двух веков, предшествовавших массовому исходу тибетцев из страны, социокультурное будущее этого народа решалось в ходе столкновений геополитических амбиций Китая, Англии, США и Индии[24]. Его Святейшество Далай-лама XIV (род. 1934 г.) пришел к власти в возрасте шестнадцати лет в 1950 г., а в 1959 г. уже был вынужден покинуть Тибет. Анализ истории возникновения и развития тибетской теократии показывает, таким образом, что вопрос об идеологическом господстве религиозного главы той или другой школы тибетского буддизма в пределах государства решался контекстуально и не мог обрести своего окончательного разрешения в самом Тибете.

В течение более полувека именно Далай-лама XIV представлял на международном уровне интересы тибетского народа в изгнании. Потребность в подобном представительстве впервые возникла в условиях территориальной разобщенности тибетцев, оказавшихся волею судеб за пределами своей страны и помещенных в этнические и социокультурные контексты государств, принявших их в статусе беженцев. С течением времени Далай-лама XIV стал символическим воплощением национального сплочения народа. В глобальном культурном и политически-правовом пространстве идеологическим основанием духовного и политического авторитета Далай-ламы XIV была его неустанная активность. Он наладил прочные связи с различными международными организациями, политическими лидерами и общественностью тех стран, где осели тибетские беженцы. Кроме того, ему принадлежит инициатива переговоров по созданию специальных программ поддержки Тибетского правительства и народа в изгнании со стороны крупных европейских фондов.

Однако необходимо учитывать и тот факт, что правительство Тибета в изгнании так и не получило официального международного признания. Центральная Тибетская администрация, располагающая обширной сетью неофициальных и неформальных связей с различными странами и институтами, де факто является Правительством Тибета в изгнании, политическая деятельность которого не санкционирована Индией.