Вердикт прозвучал, словно глухой удар по сердцу.
Пожизненное заключение.
Слова, которые закрывали перед ним все двери, надежды, мечты.
Алексей сел на стул, чувствуя, как под ним исчезает опора. Вокруг – звук голосов, шорох бумаг, равнодушные взгляды присутствующих. Но в его ушах звучала лишь тишина. Леденящая и непроглядная.
Воспоминания нахлынули волной.
Как молодым лейтенантом он впервые ступил на поле боя, полный амбиций и силы. Как учился командовать людьми, как строил планы и надеялся на лучшее. Как вместе с отрядом боролся за каждого – за жизнь, за свободу.
Он вспомнил Кирилла – второго номера, который исчез в огне. Его взгляд, полный доверия и надежды, последний приказ, который он отдал. Ошибку, которую невозможно исправить.
Гордость сменялась горечью. Чувство вины – безысходностью.
Он пытался найти в себе оправдание, но его совесть не отпускала.
– Я предал их, – прошептал он сквозь зубы.
Люди вокруг уже начали расходиться, зал опустел. Но Алексей остался один на один с собой и тенью прошлого.
Он понял, что это не конец. Что впереди – не просто тюрьма, а борьба. Борьба за честь, за жизнь, за возможность хоть как-то искупить вину.
В груди забилось что-то новое – стальной холод решимости.
«Если я должен отбывать наказание – я не сдамся. Я не позволю сломать себя. Я не позволю забыть, кто я есть».
Он встал, ровно и тихо. Выйдя из зала, он уже не был просто капитаном, которого судили за ошибку.
Он стал человеком, который будет сражаться до конца.
Его вывели до рассвета.
Конвой не произнёс ни слова. Только гулкий звук шагов по металлу. Алексея посадили в транспортный модуль – герметичный, без окон. Внутри – трое заключённых. Такие же, как он. Такими же молчаливыми глазами. Здесь никто не задавал вопросов. И никто не знал ответов.
За окном модуля, сквозь редкие щели в корпусе, виднелась пустыня – бесплодная, выжженная Сахара. Ветра здесь были беспощадными, но купол, накрывающий космодром, отрезал их от внешнего мира, как стеклянная банка отрезает воздух от умирающего мотылька.
То место, куда не приходят возвращаться. Космопорт №5, терминал D. Космопорт был построен в мёртвом сердце пустыни, на заброшенных военных складах времён Третьей Холодной войны. Теперь это была гигантская конструкция из металла, бетона и стеклокерамики, погружённая в вечную стерильную тишину. Здесь не было суеты, туристов, ожиданий. Здесь царила строгость – безэмоциональная, машинная.
Над головами парили автономные дроны – сферические, чёрные, как глаза хищника. В небе под куполом медленно двигались челноки, их контуры терялись в дымке искусственной атмосферы. По голографическим табло бежали строки технических кодов, все – помечены как конфиденциальные.
Его вывели из модуля. Наручники сняли, но контроль остался – невидимый, в имплантах, в камерах, в каждом шаге.
Вели по узким коридорам технической зоны. Они не были предназначены для людей – скорее, для грузов. Потолки низкие. Стены – серый металл, покрытый пылью и ржавыми полосами. Каждые двадцать метров – гермодвери с кодами. Каждая – словно отсечка в пути, как в подземной реке, у которой нет истока и нет устья.
На стенах – маркировка:
СЕКТОР D-03 / ПРОТОКОЛ 06-З / БИО-ОГРАНИЧЕНИЕ / НЕВОЗВРАТ. Алексей шёл молча, глядя вперёд. Иногда встречались смотровые окна: за ними – шахты, в которых гудели грузовые платформы, гигантские манипуляторы, словно железные змеи, перебирали контейнеры с надписью «человеческий ресурс: колония S-Мars/Р-К».
