— Не ссорьтесь… — за тихим щелчком слышится дрожащий голос моей дочери. — Я… я поеду.
Да что я монстр, что ли, какой-то? Вику всю чуть ли не трясёт. На ней лица нет. Бледная вся. Голос будто простуженный.
— Нет. — улыбаясь, заявляет чокнутая. — Поеду я. Я говорила твоему папе, что здесь в кафетерии неплохие молочные коктейли готовят. Вы посидите, пообщайтесь, а я погнала. Дела. Танцы не станцованы ещё. Всякие. — награждает меня убийственным взглядом и зачем-то показывает зубы. — Спасибо за помощь. — а вот дочери достаётся сдержанная улыбка и похлопывание по плечу.
Боже, дай мне сил и терпения, ибо мои уже на исходе.
Бядова Ульяна
После столь продуктивного дня хочется чего-то такого… эдакого… ленивого, скучного, вкусного. Контрастный душ ещё почему-то не взбодрил, а расслабил. Даже любимый скраб отечественного бренда, с охлаждающим эффектом, не снял усталость с мышц и тела. Мысли, и те, текут лениво. Все, главное, вокруг новых соседей, будь они неладны. И соседи, и мысли эти.
Жалко девчонку. Она ведь нормальная. Хорошая даже. Просто не все сразу достойны увидеть и узнать её настоящую. А я видела сегодня. Она очень добрая и милая за всеми своими колючками. Весёлая даже, не такая угрюмая, как за забором.
Чувство вины давит на мозги.
Я же взрослая, боже. Конечно, я виновата в этой ситуации не меньше Вики. Она ребёнок. Да, подросток, но подросток тепличный, замкнутый. Могла бы понять, что что-то здесь нечисто. Знала ведь, что сосед скорее удавится, чем свою дочь со мной куда-нибудь отпустит, а повелась, как идиотка безмозглая.
Нет, ну а что? В калитку утром никто не ломился, забор не сносил, не орал из соседнего двора… Я и подумала, что всё в порядке. Даже решила, что это неплохой знак, сулящий мне здесь подзадержаться. А на деле? На деле лажа какая-то. Я, и правда, какой-то дурой себя выставила.
…только хрен я об этом соседу скажу!
Хватит уже. Я столько раз пыталась с ним нормально поговорить, даже когда у него неадекватная реакция шарашила, что больше уже просто нет никакого желания идти на диалоги с этим мужланом. Не пойду, и всё. Не хочу.
Желания нет даже на готовку. Заказываю себе кучу вредной еды и с чувством выполненного долга отправляюсь в Пёсово.
По моим расчётам, мои соседи должны были уже вернуться. Я всё же девушка, мне полчаса в ванной недостаточно, чтобы освежиться и помыть голову. Да и так, по дому я около часа ещё прослонялась. То волосы сушила, то провода разбирала, то еду и вкусняшки собачьи подготавливала, то рыжего под кроватью гоняла, чтобы задобрить, разыграть и поймать для кормёжки, процедур и десятого знакомства с лотком.
Только ошибочка где-то вышла в расчётах.
В несколько вызывающей позе, чахнущей над мисками, меня застаёт грубый голос Влада.
— Поговорить надо. — звучит, словно «расстрелять».
Жопке в шортах становится неуютно. Чудится, будто сосед больше к ней обращался, чем ко мне.
Разгибаюсь и оборачиваюсь.
Стоит, кретин великовозрастный. Ручищи на груди сложил. Губы поджал. Ноздри раздувает. Мышцы лица играют под кожей.
Опасненько, однако.
Надо разрядить обстановку. Срочно!
— Легко. — киваю и сую ему в руки миску с остывшей кашей. — Держи.
Подозреваю, Влад, скорее, по инерции, хватает собачью миску, видимо, боясь, что я его ещё кашей испачкаю, чем реально проникается ситуацией.
Густые брови сходятся на переносице.
