— Это… это тебе. — ошейник тихо застёгивается на мощной шее Босса. — Или не тебе? Запуталась…
Хома, большой сенбернар с перебитой задней лапой, нагло норовит меня свалить с ног, своими мощными лапами и облизать с ног до головы. Он не чистокровный. Помесь. Расцветкой на моего хомяка из детства похож. Так он и стал Хомой. В придорожном кафе, откуда я его подобрала, никто и не знал его клички. Звали Псом, а мне уже как-то приелось Хома и Хома. Он привык уже. Ему даже нравится.
— Эй, ты, мой сорт кофеина, личный… — сонно бурчу я, перебирая оставшиеся в руках ошейники, — Не наглей, Хом. А то не пойдём на речку.
На самом деле недалеко от нас не река, а обычный, совсем небольшой и отнюдь не чистый ставок, но на речку мои хвосты реагируют весёлым лаем и довольным вилянием хвостов, а вот слово «ставок» они вообще не воспринимают.
— Да-да, купаться идём, морда наглая. И бегать. — пока надеваю на Хому ошейник, замечаю, что бедолага совсем зарос и оброс, пока меня не было. Пора уже Оле звонить, нашему грумеру.
Тяжёлый вздох приподнимает и опускает мою грудь. Последние годы я вообще о деньгах не парилась. Пилила контент, который хотела, снимала социалки, привлекая и массовку, и актёров, не экономила на аппаратуре и технике, щедро платила и своему агенту, и визажисту, и прочим мастерам красоты, а вот сейчас напряглась не по-детски.
Наверное, в жизни каждого наступает такой момент, когда он понимает, что пора на следующую ступень взрослой жизни. Нам нужен дом. Наш дом! Откуда нас не прогонят и не выселят, не попросят съехать. Удивительно только то, что я не доросла до ипотеки и кредитов, а вот на своё собственное жильё, ещё и дом с прилегающей территорией, чтобы новое Пёсово разбить или это демонтировать и перевезти, я губу раскатала. Не люблю обязательства такого плана. Я натура неугомонная и самую малость придурковатая. Кто знает, что со мной завтра случится? Вложусь в недвижимость, в кредит, в ипотеку, а не смогу оплатить — хана всему же. А с другой стороны, куда мне деваться? Ну, выиграю я время, пока соседи будут разводиться, бумаги переоформлять. Прижму их за невыполнение условий договора… А толку? Съезжать по-любому придётся.
Как вспомню, что мне вчера этот Влад угрожал моих собак перестрелять, так и всякое желание отбивает куда-либо съезжать. Во всяком случае не до того, как превращу его жизнь в ад! Это он жену свою явно чем-то запугал и затюкал. Меня никакие цыганские фокусы не возьмут. Я если с ним воевать начну, ему мало не покажется!
Готовлюсь к войне мысленно, а снаружи грохот, чуть ли не снарядный, самый что ни на есть настоящий.
Собаки взрываются громким лаем и рычанием.
Быстро надеваю на всех собак поводки с ошейниками, и осторожно выглядываю из-за дверей.
Семь утра! Он долбанулся?!
Поскольку забор, разделяющий наши участки деревянный и редкий, мне прекрасно видно, как полуголый сосед, издевается над бензопилой. Она такие звуки издаёт, которые ни в какой теории издавать не может. Конечно же, моим хвостам это не нравится. Да это мне не нравится! Бензопилы вообще не должны издавать таких звуков.
— Дай угадаю, — кричу, выйдя из Пёсово, пытаясь перекричать и бензопилу, внутри которой словно что-то взрывается, и собачий лай, — Ты каждое утро так начинаешь, издеваешься над техникой, а потом жалуешься, что на такие звуки мои собаки гавкают?
