10. Глава 10
Впервые за всю мою чудодейскую жизнь мне стало по-настоящему страшно. Не опасливо-непонятно, как от зыбкой почвы болота под ногами, не восторженно-жутко, как от адреналина при прыжке с высоты. Это был настоящий липкий страх человека, который боялся за свою жизнь.
Несколько долгих молчаливых минут мы с Батаней, как парализованные, смотрели на медленно приближающееся фиолетовое свечение, а затем я резко мотнул головой, скидывая морок.
— Спрячься, — приказал я Батане и вытряхнул из туеска скудельницу со всем остальным скарбом.
Времени прошло уже слишком много, чудское зрение начало ослабевать, и я, недолго думая, сыпанул в глаза по целой щепотке. Немедленно хлынули слезы. Сквозь них, боль и страх я нащупал пистолет и маленький деревянный ларчик с патронами. И только зарядив полную обойму, постепенно начал успокаиваться.
Положив оружие на колени, я вытер слезы рукавом и снова всмотрелся в черный лес. Фиолетовое пятно значительно приблизилось, но теперь было не прямо передо мной, а как бы сбоку. До меня медленно, но все-таки дошло, что неведомое существо движется по дороге, а не по чаще прямо ко мне. И одновременно с этим внутри кольнуло: по этой же дороге возвращался в деревню баган. Неужели благородный порыв помочь обернулся для него смертельной опасностью?..
В любом случае, прямо сейчас об этом думать не стоило. Стараясь не выпускать фиолетовый свет надолго из поля зрения, я начал вспоминать, все ли сделал правильно, когда накладывал охраняющие нас от чужого взгляда чары. При свете дня пространство, которое они закрывали, выглядело как кусочек картинки, стертый ластиком, а ночью — просто как темное пятно, которое невозможно было отличить от окружающего пейзажа. Проблема была лишь одна: изнутри эти чары совершенно не видны, и я просто не мог проверить, действительно ли мы надежно укрыты непроницаемым пологом или светимся, как украшенная синими огнями елка из Бесчудья. Уверен, кстати, что люди там украшают деревья огнями, повинуясь далекой памяти о временах, когда чудь еще витала в воздухе их мира.
Если вдруг по какой-то случайности или моему глупому недосмотру чары не работают, придется бежать или драться. Разумеется, не просто так — сначала глотнув растворенной в спирте чуди.
Даже сейчас, когда опасность неумолимо приближалась, становясь все ярче, я не хотел этого делать. Чудь на то и чудь, что от человека далека. На обычных людей она не липла, хоть катайся в ней голышом. Чудодей же получался, когда человек благодаря специальному обряду приобретал возможность взаимодействовать с чудью: закапывать в глаза и уши, втирать в кожу и — в самых крайних случаях — принимать внутрь.
В Бесчудье есть многочисленные сказания о нашем брате. Колдуны, маги, богатыри, ведьмаки, супергерои, боги. Так много вариантов трактовки и описаний простого, в сущности, явления — человека, который может контактировать с чудью. Напитаться от нее силой на краткий миг всемогущества. С одним лишь нехитрым правилом: чем больше возьмешь — тем больше отдашь.
Поэтому в руках я пока что сжимал пистолет, а серебряную фляжку с концентрированным, тягучим, светящимся синим напитком сунул в нагрудный карман аккурат по размеру этой самой фляжки.
Фиолетовый свет приближался, но двигался четко по дороге. Неторопливо, будто никуда не спеша. Сзади послышался шорох — Батаня приподнял крышку своего домика и тоже наблюдал за перемещением неизвестной опасности.
