– Вы так прекрасны! – подойдя к ним, услышал Макар любовные признания друга. – Вы царе глазая богиня! Я пленён вами! Моё сердце, Оксана, в полном вашем распоряжении! Прошу вас быть моей женой! Вы обязаны согласиться!
– Пожалуйста оставьте меня в покое! – в полной растерянности от лихой нахрапистости лепетала девушка. – Понимаете… я, кажется, давно уже замужем… за милиционером. Он ревнивый боксёр- каратист. У меня трое детей.
– О богиня! Вы – песня! Вы – радость бытия! – в приступе упоения простонал Лаврик. – О торжественно восхитительная! Вы так фантастически красивы, что, глядя на вас, Оксана, хочется стать на колени и молиться, молиться! Как я вас…
– Лаврик! – строгим окликом прервал бурные восторги дружка Макар. – Автобус ждёт! Пора ехать!
– До свидания, несравненная, небесная богиня моя! – отступая от девушки, огорчённо воскликнул Лаврик. – Я найду вас! Хотите, встретимся через десять дней на этом же месте, в этот час! Я обязательно буду!
Лаврик побежал к автобусу, а Макар, галантно кивнув, обратился к девушке:
– Извините моего друга. Не в меру влюбчив. Просто спасу нет. Неудержимо жениться хочет.
– Это я только что на себе испытала, – улыбнулась девушка. – Спасибо вам за спасение от внезапного жениха.
– До свидания, Оксана, – отступил на шаг Макар. – Извините, что не от вас узнал ваше имя. А меня зовут Макаром.
И вдруг он повторил последние слова Лаврика: – Давайте, Оксана, встретимся через десять дней на этом месте и в этот час! Я уезжаю в деревню по очень важному делу, но непременно вернусь, чтобы увидеть вас.
Девушка ничего не ответила, но согласно кивнула и дружелюбно улыбнулась.
“А девушка- то, действительно, красавица – глаз не отвести, – подходя к автобусу, с грустью подумал Макар. – От такой, воистину, не грех с ума сойти”.
Пётр, Павло и Лаврик заняли задние сиденья и с любопытством рассматривали других пассажиров.
Макар уже поставил ногу на ступеньку автобуса как увидел сердитую старушку, которая, по утверждению Лаврика, подпела бы им. Бабуська из последних сил тащила одной рукой сильно опьяневшего деда, а другой- сумки. Дед похмелился на дорожку и, видно, влил в себя сверх своей старческой нормы и сам идти уже не мог.
Обессилевшая старушка уже не вела деда, а только поддерживала, чтоб не упал, и беспомощно озиралась по сторонам. А деду было очень весело. Он, блаженно закрыв глаза, энергично повизгивал под нос одному ему понятный мотив и, как конь, топал одной ногой, – видимо, представлял, что исполняет залихватскую пляску.
Макар подскочил к ним, поднял деда на руки быстро внёс его в автобус. Посадив старика на свободное место, он помог старушке занести сумки.
– Спасибо, сынок. Замучилась я с этим идолом. Спасибо, – поблагодарила Макара старушка. – Продали мы мясо на рынке. Так четверть выручки этот паразит пропил вчера с зятем. А сегодня купили заграничную бутылку и выдули всю. Мало ему показалось: не успели сюда прийти, как сбежал чёрт гугнивый и добавил ещё с каким- то зимогором. А завтра, изверг, помирать будет, стонать и лекарства глотать.
– Ямщик не гони- и л- лошадей! Мне некуда больше спешить. Мне эге- ге!.. Встрепенувшись, прогундосил дед и, часто топая ногами, попытался встать, но, получив увесистый подзатыльник от жены, упал на сиденье и затих.
