Камбиз был очень обеспокоен таким возвышением Бардии, которому кадусии и мидяне оказывали царские почести. Камбизу также было известно о разговорах среди персидской знати: мол, жаль, что царский трон Ахеменидов достался не Бардии. Во время похода в Египет Бардия командовал мидийской и бактрийской конницей. Все успехи персидского войска неизменно были связаны с его именем. Он отличился и на поле сражения, и при штурме крепостных стен. Камбиз, уходя с войском в Куш, оставил Бардию в Нижнем Египте якобы для надзора за завоеванной страной, а на самом деле чтобы тот не прославился еще больше, побеждая кушитов.
Неудача, постигшая Камбиза в Куше, роковым образом отразилась на его судьбе. Слух о смерти царя подтолкнул Бардию к действию. Он покинул Египет, чтобы по обычаю персов занять царский трон. Известие о том, что Камбиз не погиб, не вызвало у Бардии сожалений в поспешности, с какой он водрузил на свою голову царскую тиару. В окружении Бардии были люди, которые давно внушали ему мысль о захвате власти, поскольку ненависть Камбиза к брату грозила тому смертью.
«Покуда царствует Камбиз, ты будешь ходить по лезвию меча, – твердил Бардии его лучший друг мидиец Гаумата. – Избавиться от Камбиза для тебя единственный способ сохранить жизнь».
И Бардия решил сражаться с Камбизом за трон и за жизнь, благо у него было небольшое, но преданное войско.
Внезапная смерть, постигшая Камбиза на пути из Египта в Персиду, избавила державу Ахеменидов от братоубийственной войны. Бардия стал общепризнанным правителем.
Новый царь по обычаю взял себе гарем своего предшественника, принял присягу войска, объявил место и день сбора знатных вельмож, чтобы в своей тронной речи объявить о принципах своего правления.
Своего любимца Гаумату Бардия почтил особой честью, вознамерившись выдать за него замуж свою сестру Атоссу.
Атоссу, прибывшую в Экбатаны из Пасаргад, о намерении ее брата известили евнухи, приставленные к гарему. Случилось это накануне приема в царском дворце родовой знати персидских и мидийских племен.
В тот вечер Бардия допоздна засиделся со своими ближайшими советниками, обсуждая, кого из бывшего окружения Камбиза приблизить, а с кем держаться настороже. Решали также насущные проблемы огромного царства, коих оказалось такое множество, что у Бардии поначалу голова пошла кругом. Канцелярия Камбиза была полна письменных жалоб на несправедливые притеснения сатрапов[23] и местных чиновников, доносов на отдельных людей и на целые города, где якобы зрело недовольство властью Ахеменидов. Жаловались царю и сатрапы и сборщики налогов, предупреждая о враждебности к ним населения в Арахоски, Гедросии, Маргиане, Вавилонии и Дрангиане. Царские писцы показывали Бардии длинные списки неоплатных должников со всех частей царства. Налоги в царскую казну давно не выплачивались в полном объеме по причине обнищания свободных земледельцев и ремесленников. Но была и другая причина: сатрапы часто занимались поборами для личного обогащения, заявляя, что действуют от имени царя. Об этом свидетельствовали доносы на сатрапов.
Было уже далеко за полночь, когда Бардия наконец остался один. Он собирался помолиться Великому Творцу[24] перед тем, как лечь спать. Завтра у него будет трудный день. И Бардия хотел попросить Ахурамазду поддержать его в том начинании, какое – Бардия был в этом уверен – придется не по душе многим сатрапам и родовым князьям.
