Мне как комсоргу приходилось относить отчеты о классе в какие-то инстанции, от чего я стремилась отвертеться.
Мы уже подросли, а школьная форма, состряпанная из довоенных родительских одежд, поизносилась. Частенько платье мастерили из нескольких остатков материи. Помнится у одной нашей ученицы сзади до дыр протерлось платье, и чтобы прикрыть дыру, она надевала черный передник на спину. Мама Оли Шемякиной Татьяна Владимировна подыскала близкий по цвету кусок материала, с помощью которого платье привели в порядок.
Много лет спустя, перебирая вещи, я обнаружила несколько костюмов моего папы из дорогих материалов, сшитых до войны. По всей видимости, бабушка держала их про запас, пока я не повзрослею, но все костюмы съела моль раньше, чем они оказались у меня.
Иногда на праздники устраивались вечера, однажды даже карнавал. Царицей такого бала оказалась Тамара, которая нарядилась в костюм Татьяны Лариной, взятый из костюмерной Мариинского театра. Тамара сама по себе красавица, да еще в малиновом берете произвела фурор. Я соорудила цыганский костюм, тоже смотрелась не плохо. Все старались проявить изобретательность.
За одной партой с Олей сидела очень скоромная девочка Мила Бартеньева, а жила она совсем близко от меня, и иногда мы вместе возвращались из школы. Родители Милы очень обаятельные и веселые люди иногда устраивали для нее вечеринки с пирогами, танцами, играми. У Милы бывали двоюродные братья и сестры, всего обиралось человек 8—10. Отец Милы садился за пианино, играл и руководил танцами, потом играли во всякие интеллектуальные игры. Мила довольно рано вышла замуж, родила дочку, но, к сожалению, рано умерла.
Я подружилась с Олей Шемякиной, часто бывала у нее дома. Это замечательная семья. Родители радушные, гостеприимные, интересные люди. Мама была врачом-онкологом много работала, защищала диссертацию, но в то же время была в курсе дел нашего класса и помогала в чем могла. Когда мы начали фотографировать, она помогала нам печатать снимки, водила нас в Русский музей.
Олин отец Николай Николаевич заведовал детским сектором Дворца культуры им. Горького, в котором он организовал много различных кружков, балетную студию, в которой ставилось несколько балетных спектаклей. Оля брала меня на эти спектакли, это был праздник для детей – артистов и зрителей. По настоянию папы Оля много лет занималась музыкой (пианино), но я ни разу не слушала ее игру, зато Николай Николаевич частенько садился за пианино и импровизировал.
Бабушка Оли – Ольга Георгиевна Щуцкая была из дворян, ровесница моей бабушки, тоже хлебнула горя на своем веку, но стараниями своей дочери прожила до 95 лет. Это была очень благообразная старушка, заботясь о внучке, каждый день приготовляла ей с собой большой завтрак, которым Оля кормила своих подруг.
У Оли много лет жил полудикий кот, который совершал прыжки по диагонали через всю комнату. Я часто провоцировала его на такие полеты, сжимая и разжимая пальцы. Сначала он пристально смотрел, потом как прыгнет, еле-еле успеваешь увернуться.
После окончания шестого класса на первую смену меня отправили в пионерлагерь на Карельский перешеек, потом это место стали называть Семиозерье. Территория огромная, холмы, леса, озера, но за пределы лагеря выходить опасно, много мин. Иногда были слышны взрывы, пойдут люди за ягодами и не вернутся. В озерах купались, но только в проверенных местах. Запомнились огромные заросли шиповника и белых роз.
