Я ничего не могла поделать.
Рухнула на пол без сил. Тяжело дышать.
Взгляд зацепился за фотографию, лежащую рядом с конвертом, который принес Филатов.
Я не хотела верить в то, что увидела… не хотела.
Дрожащей рукой дотянулась до снимка. Стеклянными глазами уставилась на него и принялась медленно раскачиваться из стороны в сторону.
― Это неправда, ― шептала себе под нос, как мантру, ― не правда. Это не правда. Этого не может быть. Не может быть…
Мой Дима… Мой Дима мертв.
― Кладите на носилки ее, ― услышала на задворках разума, но даже глаза была не в состоянии открыть.
Мир рухнул, превратившись в черную пелену. Не было сил кричать или хотя бы просто сопротивляться. Не было сил даже слово сказать. Эмоциональное истощение взяло верх, и я просто лежала не двигаясь, поглощенная своими не радужными мыслями.
Больше никогда не будет, как прежде. Я больше никогда их не увижу. Ни малыша, ни Димку.
Боль разъедала меня изнутри. Она опустошала, забирая все эмоции и силы. Я чувствовала себя пустой безвольной куклой, которая больше не в состоянии жить так, как ей хочется. Не в состоянии сама решать свою судьбу.
Я понимала, что меня куда‐то несут, потом везли на машине и вкололи в руку какую‐то гадость. Наверняка это была анестезия. Еще чуть‐чуть, и останусь совсем одна в этом мире. Я знала, что меня никто не спасет, никто не пощадит. Некому больше. Тот, кто мог помочь, тоже умер. И ребенок мой скоро умрет.
Я ощущала, что начинаю засыпать. Положила руки на живот и тихо шептала слова прощения нашему с Димой ребенку. Это никому не поможет, но мне так хотелось молить об этом.
― В операционную ее, ― следующее, что я услышала сквозь шум в ушах.
Меня переложили на твердую поверхность. Вокруг суетились люди. О чем‐то говорили, а я больше их не слушала.
― Господи, позволь мне умереть вместе с моим ребенком, ― произнесла я из последних сил и отключилась.
Море. Бескрайний горизонт и шум волн. Наверное, каждая девушка мечтает о подобной жизни. Чтобы любимый мужчина был рядом и обнимал тебя в любой момент. Ваш ребенок, счастливо улыбающийся и довольно визжащий от прохладных брызг воды. Вы втроем, и больше никого вокруг. И не надо. Вам никого больше не надо. Разве что еще одного малыша. Но главное, чтобы никакие чужие люди не помешали вашему счастью. Даже если этот чужой человек на самом деле ваш родной отец.
Мы отдалились. Мы втроем. И нам хорошо.
Кажется, мы попали на небеса.
Я резко распахнула глаза и погрузилась в серую ничтожную реальность. Это сон, галлюцинации, бред. Этого ничего нет. И малыша с Димой тоже нет. Они убили их. Убили.
Сжала пальцами одеяло и тут же поморщилась, ощутив внизу живота резкую боль. Убили… убили… убили…
Господи, как же плохо. После наркоза так плохо. Почему я не умерла? Господи, почему? За что ты меня мучаешь? Я больше не хочу жить. Не хочу.
Они отняли у меня все. Ты отнял у меня все, Господи! Почему ты так поступаешь? Сначала мама, потом Дима, теперь ребенок. Почему ты так со мной поступаешь? Неужели я все это заслужила? Только зачем меня оставляешь в живых, если я такая грешная? Зачем?
Я жива, но меня убили. Я дышу, а воздуха не хватает. Я смотрю, а мир вокруг серый. Я есть, но меня нет. Все внутренности выпотрошили, изранили душу, исполосовали сердце ножом и вставили ржавый кол в спину. Я мертва. Я ничего не чувствую. Меня нет. Для себя я больше не живу. Оболочка. Никчемное существование.
