Лёша теперь уже давал отпор мужикам, когда те наседали с разговорами о жене, а Надежда смекнула, что надо быть поосторожней, и когда случилась оказия, подошла к самому говорливому и обаятельному электрику из цеха мужа:
– Ген, видела в профкоме твое заявление на материальную помощь.
– Писал, было дело.
– Вот думаю, что с ним делать?
– А чё делать, имею право, как все! – вздернул нос кверху Генка.
– Конечно, имеешь, но только у тебя не хватает стажа немного.
– Да? Денег очень надо!
– Если ты готов ждать, то и мы можем подождать, но если…
– А чё сделать, чтоб не ждать? – смекнул Гена.
Надя подошла к нему почти вплотную и спокойно, глядя в глаза чуть струхнувшему электрику, сказала:
– Заткнуться и перестать трепать обо мне на каждом шагу, особенно моему мужу!
– П-пы-понял, Надежда Петровна, понял, – промямлил Гена, как побитый щенок, посмотрев на ту, что была младше его лет на десять и ниже ростом.
– Ну, смотри, я тебе верю, – сказала она начальственным голосом.
Потом резко отошла от него и, не оборачиваясь, пошла прочь. С тех пор слухи прекратились. Точнее, до мужа они не доходили.
* * *
В это утро Алексей ещё спал, она же, как всегда, проснулась рано. Потянулась, как любила, всем телом, вальяжно, как львица. В этот момент в комнату заглянул их младшенький:
– Они не спят! – крикнул он Сереже, который уже заканчивал приготовление завтрака на кухне, и улыбнулся любимой маме.
Мама же, ничуть не смущаясь, что она в легком ночном пеньюаре, поднялась с подушки ему на встречу, Олежка подбежал и уткнулся ей в грудь.
– Папа ещё отдыхает, потише. Что у нас на завтрак?
– Яичница с колбасой! – бойко ответил младший.
– Чё разгалделись-то с утра?! В выходные поспать нельзя! – Алексей заворчал и продолжал кемарить.
– Всё-всё, спи. – Она поднялась с постели, надела на пеньюар халатик, взяла в охапку Олежку, и они почапали на кухню.
– А Серёга ещё салат сварганил, – рассказывал ей по дороге счастливый сын.
Он так любил дни, когда вся семья была вместе.
– Помощнички мои! – Надя приобняла их, чмокнула Серёгу в щёку, он увернулся.
– А меня?! – завопил Олежка.
– И тебя. – Она поцеловала и младшего.
– Та-ак, что там у нас вкусненького, или сожгли опять чё-то?
– Да почему сразу «сожгли-то»? Было один раз, теперь всю жизнь помнить будут! – Серёжа ершился.
– Не, мы новый рецепт испытывали, теть Люба дала, – заискивающе затараторил Олежка, он всегда старался всех помирить.
– Ладно, дайте попробовать.
– Не догадаешься, чё там! – Сережа перемешал салат и дал матери ложку.
– Сладкое что-то. Может, ананас? – сказала она, съев половину, и хитро улыбнулась.
– Не-ет! – закричали в голос парни.
– Где тут ананас-то найти, мам, ты чё? – возмутился Сергей.
– Ну, тогда… яблоки.
– Яблоки, яблоки! – обрадовался Олежка.
– Так нечестно, ты знала? – сопротивлялся Сережа.
– Да не знала я.
– Ага, сразу так отгадала? – не сдавался старший.
– Просто я же женщина и готовлю… иногда.
– Блин! А ты поняла, что там ещё макароны?
– Оспади, в салате?
– А, во как я придумал!
– Ну вот, видишь, ты не угадала! Но мама бы потом догадалась, да, мама? – влез в их разговор младшенький.
– Ладно, миротворец, – погладила она его по голове и обратилась к старшему: – Сынок, может, ты и правда поваром будешь, вон как у тебя всё получается! Вкуснятина какая, тока майонеза бы побольше, а так ничего. Папе точно понравится.
– Мам, где побольше-то возьмешь, последнее соскребли, – ответил Сергей.
