Неужели эта встреча станет для него последней? Эта дама – причина невозврата? Всё было кончено? Кейтс не знал, следовало ли ему что-то предпринять или лучше было оставаться спокойным на месте? Он чувствовал себя парализованным, но его парализовал не страх, а выбор. Он просто не знал, что делать…
Кейтс выдохнул и сделал секундную задержку. Он начал замечать различия – рука дамы не была мёртвой, а немного бледной. Кольцо с большим чёрным сапфиром золотилось на пальце, что указывал на колонну со вторженцем. Кейтсу нельзя было медлить, но спешка была не менее опасной. Он пытался взять себя в руки, чтобы отступить с минимальным риском. Все его мышцы до кончиков пальцев горели в холодной готовности бежать по памяти обратно, где было хоть немного меньше желающих нарушать самое страшное табу.
Внезапный удар прекратил шаги дамы. Нечто круглое и белое выпало из окна под сводом и с треском отскочило от стены – точно, что не крыса и не крысой кинутое. Защитник обернулся, и лезвие вылетело из ореола как выпущенная стрела, с визгом разбив незваный объект на десятки фрагментов. Кусочки костей градом затрещали по зеркальному мрамору коридора в синих оттенках пламени. Дама отскочила за спину своего защитника, но голос её уже не был испуганным:
– А-ха-х! Страж! И с каких это пор черепа падают с неба? Ну, это точно алхимик забавляется! Проклятый передатчик так ему надоел? Или это послание? Страж, успокойтесь!
Чешуя бренчала, как удары дождя, пока дама не прикоснулась к нему и не прошептала:
– Первый взгляд всё не откроет. Иногда стоит вернуться… Пойдём!
Издав звук, похожий на обрывистое пожелание, страж поклонился, лезвия успокоились и вернулись к нему за спину. Дама поклонилась в ответ:
– Ни-до. Проводите меня, и я напомню вам о том, что все мы забываем. Когда я закрою алтарь, мы поднимемся и найдём алхимика – он, как обычно, узрит и объяснит, что к чему. Заодно спросим что-нибудь от крыс, раз вам так они досаждают…
С этими словами дама провела рукой над синим пламенем, и оно начало угасать.
Шаги тёмного дуэта удалялись, и Кейтс начал приходить в норму. Хотелось пить. Хотелось на свежий воздух, подальше от этих тесных коридоров… Кошмарное видение всё ещё стояло перед ним, но реальность перед глазами отделила ложь от правды…
В голове своей Кейтс собрал из кусочков на полу череп: его стороны украшали резные линии и ровные полости. В той же голове он поблагодарил череп за спасение и, видя в этом ещё один шанс, он пытался отдышаться, пристально смотря на высокую дверь, которая закрылась за дамой и её защитником.
– П-с-с-т! Трусишка! Ну, разве ты не прелесть!
Кейтс оторвал свои испуганные глаза от костей челюсти и направил их вверх. Ему это напомнило сцену с пробуждением. Вишь стояла высоко на окне, в выразительном обрамлении луны.
– Скучал по мне?
Подмигнула она и, ловко вцепившись когтями в кладку, спустилась вниз, издавая едва заметный скрежет. Для Кейтса её проявление было сюрпризом, но достаточно приятным. Ему точно не хотелось быть на месте несчастного черепа или оказаться в руках дамы, хоть даже и не костяных. Он оттащил Вишь за руку в альков, где эхо не выдавало их разговор:
– Вишь, не подумай, что я не рад твоему приходу, но что ты-то здесь забыла?! Сама же говорила, что это самое худшее место и путь здесь в один конец.
– Да, для таких отчаянных и упёртых одиночек, как ты. Я надеюсь, ты понимаешь, что я только что не дала твоей дрожащей тени засветиться?
