На днях (как бывало практически каждый раз) спокойный разговор закончился, когда вместо приведения аргументов я начала, закипая, бегать по гостиной и размахивать руками, как крыльями. А уже в следующую минуту в запальчивости проорала: «Мне не нужны научные доказательства существования Бога. Вера на то и вера, чтобы верить, а не научно доказывать». Выкрикнув, настолько удивилась своим словам, практически точь-в-точь повторяющим сказанное массажисткой Мартой, что, нахохлившись, угнездилась с ногами на стуле, уткнувшись лицом в скрещенные руки. Коля и Олег молча вышли.
Утром следующего дня Олег поманил меня к себе. Пошла: обычно он не любил никого звать в свою комнату, предпочитая встречаться на нейтральной или чужой территории. Он явно нервничал: несколько раз сменил дислокацию, выбирая место. В итоге зачем-то забился в узкую щель между окном и комодом, под любимой картиной с усталым путником на столь же усталом, понуром ослике и сказал, что с Пасхи начал ходить в церковь. Что ему нравится разговаривать с отцом Александром, и тот рекомендовал ему переписать Новый Завет от руки, что Олег и делает все свободное время. Иногда нормально, а какие-то куски так трудно идут, что он весь покрывается потом, будто от физического труда. А еще священник назвал наш брак блудом, пусть и с благими намерениями. И сказал, что нам нужно венчаться. Но до того я должна креститься.
– Нет.
Олег стал уговаривать, приводить доводы, некоторые – откровенно манипулятивные. Обычно я прислушиваюсь ко всем советам Олежки, но тут была непреклонна: не стану креститься, пока не найду ответ, зачем мне это надо, даже если допустить, что я верю в Бога, хотя я бы не стала уверенно утверждать этого. А уж венчаться и вовсе не хочу ― это какие-то доисторические предрассудки или слепое следование моде.
– Может, тебе с отцом Александром поговорить?
В этом отказать было неловко, и я уклончиво согласилась на «как-нибудь». Зря. Олег тут же вцепился в данное мной слово и сказал, что 21 сентября ― отличный повод пойти, поскольку это праздник Рождество Богородицы. Красивый и радостный день.
Я попыталась отмазаться тем, что 21-е – это среда, а значит, рабочий день. Вышло неубедительно даже для себя самой. Олег не хуже меня знает, что в среду у нашего коллектива (то есть у нас троих) неофициальный библиотечный день, который мы часто проводили не в библиотеке, на что начальство смотрело сквозь пальцы, учитывая бесконечные неоплачиваемые переработки.
Неосмотрительно дав согласие, я только накануне, то есть вчера вечером, выяснила, что в будни служба на час раньше. Это означало побудку в пять тридцать. На подвиги я точно не подписывалась, поэтому, взяв адрес, пообещала приехать.
*****
В сентябрьское, чуть тронутое желто-красной осенней палитрой утро церковь отца Александра смотрелась куда приветливее, чем в первые ее посещения. Сам он сначала не узнал меня, потом рассмеялся:
– Как поживаете, «И вам того же»?
– «Гарри, все это не очень нормально,
Жизнь как качели – то вира, то майна.
Так что, дружище, биткоины майня,
Не забывай про нас».
Ответила я словами песни Саши Сплина и, заметив, что священник ничего не понял, добавила, что поживаю вполне себе, но хотела бы поговорить.
– Если долго, придется подождать.
Откуда мне было знать сколько. Тем более что у меня и заготовки никакой не было ― сколько ни пыталась что-то придумать, ничего не складывалось, так что, плюнув, решила: как пойдет. Но подождать согласилась.
