Он надел на меня шапку (первопопавшую), я снова подошёл к нему. Он опять на меня опустился, а я стал отговариваться, что не я виноват, а ефрейтор.
«Молчать! – закричал он – Что ты должен сделать?» Я прикидываюсь, как будто не знаю – а я не знаю.
– Под козырёк должен взять!
Я ответил, что нас ещё не учили.
Тогда он заорал: «Завтра научу, буду сам гонять вас до тех пор, пока не смокнуться погоны!»
И правда, на завтра гонял нас (весь взвод) до мокрых погон. Мои товарищи говорили мне, что это всё из-за тебя.
Да, отдали бы меня под суд, но мы ещё не принимали присяги.
О падении царского трона нам объявили 10 марта, и в этот день началась манифестация войск. После этого начались выборы командного состава в ротах. Наша рота прогнала своего комроты (был украинцем, службист, избивал солдат, отправлял на гауптвахту). Он просил простить его, т.к. был такой строй, но рота не согласилась. Через несколько дней был арестован и командир полка и посажен на гауптвахту. Когда ему туда принесли солдатский суп – то он сказал: «Что вы мне принесли, его есть только собакам!» А ему в ответ: «Ты нас всё время собачьим супом кормил». Но всех этих смещённых скоро куда-то отправили. Вероятно, перебросили в другие части. Отправили и этого взводного, который хотел меня загнать. При отправке ему сказал, если попадёшься на фронте, первая пуля тебе от меня. А он ответил: «Разве можно за это обижаться, ведь был такой строй!»
После 19 марта и до июньских событий, наступление на фронте под Тарнополем сорвалось, расстрел мирной демонстрации рабочих в Петрограде, разгром редакции «Правды» юнкерами, в войсках была самая широкая демократия. Не схочет кто идти на занятия, идёт в город, на Мотовилихин завод (оружейный был за городом Перми) зарабатывать себе деньги. Я тоже с товарищами три раза ходил работать.
В первомайскую демонстрацию меньшевикам и эсерам удалось спровоцировать молодых, серых солдат, чтобы разгромить рабочую демонстрацию. По всем казармам разнёсся слух, что рабочие требуют – долой временное правительство, да здравствует царь! Солдаты набросились на демонстрантов. Избили их, изломали, изорвали знамёна, лозунги. Так и закончилось кровавым разгромом. После этого среди солдат появились проповедники идей марксизма, а то мы ещё ничего не знали.
После провала наступления на фронте, началась вербовка добровольцев на фронт. Но большевистские идеи проникли в казармы, узнали мы почему провалилось наступление. И только 5 человек из нашей роты уехали добровольцами, более из зажиточных крестьян. Создавались женские добровольческие батальоны. Временное правительство старалось удержать фронт.
В августе месяце наша рота стала маршевая, т.е. готовиться к отправке на фронт. Командиром маршевой роты мы избрали молодого прапорщика по фамилии Охотников. Был очень хороший, уважал меня, как хорошего запевалу песен в строю. Его все уважали, и обо всех он заботился. В августе нас отправили на фронт под Гусятино.
По пути следования, в воинском эшелоне, на Украине нам пришлось отведать свежие фрукты и арбузы.
Км за 150 до фронта нас разгрузили из эшелона и пешком отправили к фронту. В это тяжёлом походе мне особенно пришлось трудно, т.е. знойное августовское солнце и болезнь ран на ногах не давали возможности идти. Кальсоны были все в крови, раны болели день и ночь, не давая с усталости даже уснуть. Чему я раньше не верил, что человек в походе спит, теперь самому пришлось на ходу засыпать и даже видеть сны.
