– Снова этот тип? – поинтересовался он, присев рядом с Лариэсом.
– Да, ваше высочество.
– Смог выяснить что-нибудь?
– Что у него просто фантастическая реакция.
– Да, Вилнар с Индржихом рассказали нам про твою самоубийственную атаку. Со слов Щита, обычный человек не успел бы даже моргнуть.
– А со слов твоего марравца выходило, ты и меня бы располосовал этим ударом, – хохотнул Мелис. – Так что, рысеухий, с тебя дружеская дуэль.
– Не раньше, чем через три дня, – категорично отрезала Орелия. – И никаких дозоров столько же. Чем меньше он будет напрягать руки, тем лучше. Я восстановила нервные окончания, но не хочу рисковать. – Она ткнула пальцем, затянутым в перчатку, в Лариэса. – И учти, если в результате небрежности твои раны заживут не так, как надо, я сделаю все заново. Правда, для этого придется снова отрубить руки, но не думай, будто меня остановит подобная мелочь. Ясно?
Лариэс кивнул, отчетливо осознавая, что Целительница на сей раз совершенно серьезна.
– Вот и хорошо, – она поднялась. – Пойду, пообщаюсь с бедняжкой Блаклинт. А вам, принц, должно быть стыдно издеваться над юной девой.
Таривас широко и обезоруживающе улыбнулся, точно говоря: «ну как так, я ведь хороший», и, отсалютовав Лариэсу, покинул его.
Юноша, все еще не до конца пришедший в себя, поднялся со своего импровизированного ложа. Позади темнел лес, из чего Лариэс рассудил, что отряд прошел совсем немного, прежде чем остановиться для лечения. Неподалеку – на тракте – двигались люди, которые не особо обращали внимание на небольшой отряд. Все было, как и всегда.
За исключением того, что ему сперва отрубили руки, а затем – пришили. А в промежутке между этим он умер! Умер!!!
Только сейчас Лариэс осознал всю серьезность ситуации. Не будь в отряде Орелии, его дух, наверное, уже направлялся бы к райским вратам для встречи с Петром, и лишь могущество Древней помогло остаться на этом свете.
«Соберись, Лариэс, паникой ничего не изменишь. Возьми себя в руки»!
Юноша отвесил себе оплеуху, которая заметно прочистила мозги, после чего размотал бинты и внимательно изучил предплечья с оставшимися на память тоненькими ниточками шрамов там, куда рубанул меч сковывающего.
Никаких следов ниток.
«Их прирастили», – нервно подумал Лариэс.
Да, Орелия лечила его раньше, но одно дело – свести шрам, и совсем другое – вернуть на место отрубленные конечности и воскресить покойника! Мысль эта выбивала из колеи и требовала осмысления.
«Надеюсь, счет за мое воскрешение оплатит казна», – нервно усмехнулся виконт, – «а то ведь пойду по миру».
– А ты бодрячком, – услышал он голос Мислии.
Первая Тень подошла к юноше и протянула тому флягу.
– Хлебни-ка.
Лариэс, не раздумывая, выполнил приказ, и закашлялся – горло опалило жидким огнем, в голове точно взорвалось пушечное ядро, а желудок обволокло приятным теплом.
– Неплохо? – подмигнула Тень.
– Уг-ху, – согласился юноша. – С чего это ты такая щедрая?
– Ну, ты, как-никак, наш первый пострадавший в этом путешествии.
Он фыркнул.
– Ладно, давай сразу к теме, не ходи вокруг да около.
Мислия кивнула и, подхватив его под локоть, поволокла прочь от лагеря. Кларисса вскочила на ноги и намерилась двинуться следом, однако первая Тень жестом приказала девушке оставаться на месте, и та повиновалась.
Когда они отошли достаточно далеко, Мислия шепнула что-то, и Лариэс ощутил, что окружающие звуки стали тише, как бы сгладились.
