А Аддингтон был именно недобрым: его слова разбили ей сердце. Признание капитана Мэннинга, переданное его устами, разбило ей сердце вдвойне... Она лишилась подруги, надуманного возлюбленного и потеряла доверие отца.
Могло ли быть что-то хуже такого?
Казалось, ответ очевиден, двух мнений и быть не могло, однако двумя днями позже Элизабет поняла, насколько сильно она ошибалась. Нынешние беды представлялись лишь преддверием чего-то большего...
8. 8 глава.
Письмо пришло незадолго до Рождества: ничем непримечательное, самое обычное. Его принесли с утренней почтой, и мистер Хэмптон вскрыл его с легким сердцем, ничуть не опасаясь его содержимого. Возможно, один из старых друзей поздравлял его с предстоящими праздниками или звал погостить у себя в выходные на пасхальной неделе. Тогда как раз начинался сезон охоты, а мистер Хэмптон был охочь до прогулок в лесу с ружьем на плече.
И вот он его распечатал, пробежался глазами от начала и до конца... Предвкушение чего-то приятного сменилось испугом – Элайджа Хэмптон выронил бумагу из рук.
Прошлое, оно ведь всегда возвращается, рано иль поздно, настигает в самый неподходящий момент, подкарауливает, подобно разбойнику из-за угла, обухом ударяет по голове.
Именно это и ощутил он в тот самый момент: оглушающую контузию, звон в обоих ушах.
Он поднялся из-за стола, поглядел на деревья в саду – вынул из шкафа ящик с дуэльными пистолетами, почистил и перезарядил каждый из них.
Ближайшие дни серьезно раздумывал, не уехать ли куда хотя бы на время, однако Лиззи с Клотильдой так много сил положили на подготовку к рождественскому застолью, что он не решился увозить их из дома. Просто удвоил бдительность и стал раздумывать о достойном муже для дочери, ком-то, способном защитить ее в случае необходимости. И ее сердечная склонность к капитану Мэннингу не осталась незамеченной им... Что ж, решил Элайджа Хэмптон, будь это чувство взаимным, противиться он не станет, пусть капитан и не внушал ему особой симпатии. Уж больно самовлюблен, как на его взгляд, к тому же младший ребенок в семье. Всего придется добиваться своими талантами... И коли ухватит удачу за хвост, взлетит. Да Лиззи подхватит...
В таких раздумьях и пробежали дни до визита Аддингтона-младшего. До того момента, как он узнал о безрассудном поступке дочери и последствиях, с ним связанных... Корить себя за недосмотр не имело смысла: он слишком доверился Лиззи, чтобы предполагать нечто подобное. Следовало, однако, учесть порывы влюбленного сердца – они всегда довольно непредсказуемы и безумны – но он этого не сделал. Радея о ее физическом благе, упустил из вида опасности иные, не менее сокрушительные для души и сердца.
Впервые с момента смерти супруги он возблагодарил бога, что ее рядом нет. Катрин слишком любила дочь, чтобы снести подобное с кротким сердцем.
Элайджа Хэмптон чувствовал себя совершенно разбитым и потому предложение Аддингтона, озвученное за бокалом выдержанного кларета, воспринял спокойней, чем мог бы в других обстоятельствах. Даже порадовался ему, пусть радость эта и была сдобрена горечью послевкусия.
Мужчины скрепили уговор рукопожатием, и последующие несколько дней мистер Хэмптон стойко сносил жалобные причитания Клотильды («Какой позор, Элайджа! Как показаться знакомым?») и грустную отрешенность Элизабет («Все хорошо, отец. Вам незачем беспокоиться за меня!»). И снова почистил пистолеты...
