— Дело в том, что у нас есть бабушка.
— Любимая, — подтвердил Зиг.
— А у нее больное сердце, и волноваться ей врачи запретили совсем.
— А тут эта сука!
— Отмороженная, — уточнила Лисбет, теперь уже не зная плакать ей или смеяться. — Все наконец-то стало абсолютно понятно. Вы, господа, мастера объяснять.
Зиг покосился на брата и засмеялся. Тот закатил глаза, вздохнул и наконец-то начал оттуда, откуда и следовало: с истинных причин происходящего.
— Ты, может быть, слышала историю с наркотой, которую нам всем, включая нашего продюсера, подсунула во время большой тусы в клубе какая-то тварь?
Лисбет об этом действительно знала. Да и как было не знать, если о скандальных последствиях того, во что втравили участников группы MobiuStrip, вещали из каждого утюга? Припомнилось вдруг и то, что говорили в связи со всем этим и про сидящих напротив братьев. Воспоминание это, как видно, отразилось у Лисбет на лице, потому что Заген тут же наклонился вперед и произнес со всей возможной убедительностью:
— Мы никого не насиловали! Это доказанный факт. В полиции с нас сняли все обвинения, а на ту суку наш адвокат уже подал иск в суд. За клевету, шантаж и вымогательство.
— Тогда почему?..
— Потому что журналюгам только дай повод поорать на темы, которые гарантированно дадут рейтинги. А та девица… Она просто не знала, что наркота, которая снесла башку Люка и, как выяснилось позже, Паулю, на нас с братом в этом смысле вообще не повлияла. Это они, будучи чистокровными оборотнями, озверели и натворили дел, а мы…
— А мы не могли. Потому что всю ночь дрались друг с другом за единственный в том месте, где нас прижало, унитаз, — замогильным тоном перебил брата Зиг, скорчил страшную, но при этом невероятно забавную рожу и вдруг заржал. — От этой долбаной дури нас с Загом несло так, что думали, на это самое целиком изойдем. Алиби, прямо скажем, не героическое, но абсолютно реальное. Когда у тебя льет из задницы, а в промежутках ты еще и блюешь дальше, чем видишь, как-то не до подвигов на сексуальном фронте.
— Но… Но… — Лисбет, смущенная подобными откровениями до крайности, теперь не знала, куда ей деть глаза, — но тогда при чем здесь бабки и… бабушка?
— С бабками как раз все просто: сука, обвинившая нас с братом в изнасиловании, поговорить приходила. За то, чтобы забрать заявление, от меня требовала бабок, а от Зига, красавчика нашего неотразимого, — незамедлительной свадьбы.
Зиг вновь показал брату язык, но Заген, вместо поцелуйчика, выставил тому под нос кулак. Предвидя новый виток родственной склоки (на самом деле очень забавной, но сейчас абсолютно несвоевременной), Лисбет вновь напомнила о себе:
— А бабушка?
— А с бабушкой — да, с бабушкой проблема… Которую ты, Лисбет, и должна помочь нам решить.
На самом деле все оказалось просто. Точнее даже анекдотически просто. И в сухом остатке выглядело так: какая-то девица, про которую Лисбет запомнила только то, что она тоже была волчицей-оборотнем, узнав от вездесущих журналюг, что продюсер MobiuStrip Люка Бремер арестован за изнасилование, совершенное под воздействием некоего препарата, который членам группы подсунули в клубе, решила, что это ее звездный час. Если эта наркота так повлияла на Люка, что он кинулся на первую попавшуюся женщину, а после о содеянном ничего не помнил, то подобный эффект таблетки могли произвести и на мужчину ее мечты – Зига Эбеля! Всего-то и останется вовремя заявить, что изнасиловали Зиг и для верности Заг Эбель именно ее! Глупо? Ну так дева, по словам братьев, и была не великого ума, что стало ясно очень быстро.
