Подбросил монеты на ладони:
– Я могу отдать их тебе. Или заплатить ими своим воинам. Выбирай, если не глупец и понимаешь мои слова.
– Величайший господин… – тихо произнёс хозяин. – Я не глупец. Я знаю, кто ты. Я маленький человек и не таю зла на тех, кто решил спор с королём Плонги силою своего доблестного меча. Моя маленькая Плонга – это моя маленькая харчевня. Я понимаю, чего ты хочешь от меня. Клянусь: в моей харчевне не было сахтаръёлов с прошлого года. Недавно приезжали пятеро с луками, но то были не сахтаръёлы. Хотя пришли оттуда, через Длинное озеро.
Смех за столом стих.
– Хорошо… – удивился знаменитый воин и положил на стол медную монету. – Продолжай, умный плонг.
– То была всадница, вооружённая только мечом, – зачастил хозяин, не сводя глаз с монеты и утираясь фартуком. – Красивая. Её голос волнует сердце.
– Баба с мечом?! – пробасил один из воинов, могучий и широкоплечий. – Врёшь, свинья. Тащи сюда своих девок.
Коннинг Тилг задумчиво катал в пальцах серебряную монету.
– Истинная правда! – плаксиво взмолился хозяин. – Она одета в узкие штаны и очень ловко сидит в седле. При ней длинный, но лёгкий меч. По слабости очей я сперва решил, что вижу юношу-воина, благородного из благороднейших. Она очень гибкая и быстрая, как ядовитая змея. У неё короткие белые волосы и чёрные глаза. В них страшно смотреть. Она не сахтаръёла. С нею были пятеро лучников, совсем дети, в стёганых панцирях с чужого плеча. Им четырнадцать лет или годом больше. Смуглые и горбоносые. Она говорила с ними на гортанном языке, которого я не знаю.
– Агавары… – задумчиво произнёс Коннинг Тилг и положил на стол вторую монету.
– Дикие горцы уже тут?! – возмутился молодой господин. – Как посмели?!
– Купцы не солгали, – серьёзно заметил один из воинов, хрустя куриной ножкой. – Агавары дали клятву верности князю Сахтаръёлы. Вечные враги сдружились.
– Но он не взял-таки диких щенков на битву в степь, – кивнул Коннинг Тилг. – Значит, это всё воинство, которое осталось у Сахтаръёлы: иностранка в штанах и ненадёжные юнцы из Агавары. Хорошая новость.
– И ты, потный подлец, конечно разболтал бабе-лазутчице, где Вечная Вехта собирает боевые отряды? – зло прищурился воин у дальнего края стола.
– Мой ясновеличественный господин… – мокрый хозяин развёл сперва руками, но вздохнул и обречённо уронил их вдоль потного туловища. Он едва не плакал. – Скажи: ну зачем хитрой лазутчице выспрашивать у меня, ничтожного хозяина харчевни, про то, о чём огромные толпы гудят на всех углах и площадях?! Тут ужинали ваши купцы, она подсела к ним и размягчила каждого жаркими речами, обволокла нежными жестами. У неё совсем нет стыда в словах и прикосновениях. Купцы пустили слюну и сами рассказали ей, куда пойдёт ваше войско: на Речные владения, по льду Длинного озера, на город Синеярр. Средней дорогой. Сказали, вы построитесь боевым клином и вас будет тридцать тысяч. Две тысячи стальных всадников станут в первые два ряда, как навершие этого грозного клина. Вы повезёте восемь таранов и семнадцать метательных машин.
– Ха-ха-ха! – громогласно рассмеялся молодой господин. – Купцы обманули лазутчицу! Нас не «две тысячи», а «две тысячи семьсот»! Они сказали, что мы пятеро возглавим клин?
– Да, мой ослепительный господин. Они сказали и называли имена.
– Твари! – грохнул кулаком по столу молодой господин.
– Никакого порядка в этой паскудной Гильдии, – зло бросил его близкий родич, Рюггехард Токкерхард из рода Краулингов. – Языки надо резать торгашам, беспощадно. Мы ещё шагу не ступили, а врагу уже всё про нас известно. Даже дорогу знает.
