Стилет, что я сжимала в левой руке, входит рядом с ее позвоночником с ужасающей легкостью и выскальзывает из моей ладони, оставаясь в теле Доры, что падает спиной назад, всем весом на его рукоять.
Выпущенный солдатом арбалетный болт пролетает над головой девушки, впиваясь в стену.
Топор с глухим стуком выпадает из ослабевшей женской ладони и я слышу, как в моей голове поет свою кровожадную песнь клинок, щедро напитываясь кровью побежденного врага.
Взгляд Доры помутнел на мгновение, чтобы потом обрести ужасающую четкость. Она смотрела на меня умоляющим взглядом, полным боли, страха и собственной вины.
«Хватит! Остановись! Не трогай ее!» — мой мысленный крик, обращенный к собственному оружию, ничего не меняет. Я ощутила некоторое замешательство от Жала, запоздало осознавая, что мне, в общем-то, уже не требуется касаться его руками, чтобы сохранять мысленную связь, а потом вдруг поняла, что моему клинку не под силу выполнить такое требование.
«То, для чего его создали. То, что являет его суть — сбор чужих сил для поддержания владельца в нужный момент... Как бы я ни уповала на его разум, Жало в первую очередь инструмент, а потом уже все остальное.»
— Прости... — мой голос дрогнул, когда я опустилась на одно колено рядом с девушкой, едва касаясь ее плеча пальцами.
Глаза Доры подернулись дымкой, веки задрожали и замерли. Боль ушла вместе с ее жизнью.
Подняв голову, я обвела взглядом стоящих в моей комнате мужчин. Хотелось орать, выть, швыряться предметами. Хотелось найти виновного и медленно вкрутить ему стилет в брюхо, хотелось...
Я сглотнула, пытаясь успокоить это внезапно возникшее желание убивать и, усилием воли отогняя от себя кровожадные мысли, старалась сконцентрироваться на лицах людей, стоящих в комнате.
Их определенно прибыло и смотрели они на меня каким-то странным, напряженным взглядом.
— Что? — одними губами спросила я, обводя их взглядом. В задних рядах возникло какое-то движение, зазвучал легко узнаваемый голос. Бернарда пропустили вперед и он, бросив короткий взгляд на лежащую в луже крови Дору, уставился на меня.
— Ваше Высочество, я прошу прощения за случившееся. Это целиком моя вина, и я готов... — голос мужчины звучал резко, гневно, а сам он действительно ощущал свою вину за все это.
«Но разве ты виноват на самом деле? Дора имела возможность входить в мои покои, убирать там и всячески прислуживать, как и подобает. Здесь нет стражников, стоящих по коридору, они были ни к чему. Здесь никогда не было посторонних, да и... но как? Кто сделал это с тобой?» — мысли снова возвращаются к девушке, я отвожу взгляд от Бернарда, забыв, что ничего не ответила ему и кладу ладонь на лицо мертвой Доры, проводя вниз и навсегда закрывая ее глаза.
— Выйдите. Все.
— Но...
Я снова поднимаю взгляд на Бернарда и несколько мгновений мы смотрим друг на друга.
— Я сказала — всем выйти и закрыть дверь, — собственный голос странно резанул слух. В груди обожгло, ладонь сама потянулась к валяющемуся рядом топору. Стоящие полукругом солдаты отступили, Бернард вздрогнул и махнул им рукой в сторону двери. Они вышли, один за одним, последним, пятясь и не сводя с меня взгляда, покинул мою комнату граф.
Дверь глухо стукнула о косяк.
