Давай, давай, принимай! Не зевай! И ты снова, и ты вновь человек! Человек это звучит гордо!»
После чего перед моим маленьким клювиком замаячила уже знакомая мне кнопка «Да», а также «Yes» и «Oui», призванные, видимо, этой бесстыжей «Да» на подмогу!
Да. Именно так и было. А я… Я с таким остервенением мотал своим маленьким клювиком, уворачиваясь от троекратного «Да»… Что не враз заметил свой инвентарь. Интеллектуальный умняга стойко висел прямо перед моим клювиком. Скромное неброское «Нет» уже было приготовлено моим единственным другом в этой игре.
Дожил, Юрец. Рюкзак твой единственный друг. Я с размаху долбанул клювом по «Нет»! Табличка исчезла. «Лети отсюда нах!» -гневно пропищал я вслед. Рюкзак тоже куда-то делся. Затаился где-то. Может, на моей спинке?
Но событие, величайшее событие моей жизни, вскоре отвлекло меня от мыслей о рюкзаке, и даже от мыслей о наглости, тупости и беспрецедентной дерзости этого Джаммира…
29. глава 29
Юрий.
Событие это, кое я и по сей день считаю одним из самых значимых в моей жизни, называлось «вылупление»! Да, да, я столь активно мотал своим клювиком, стремясь увернуться от назойливо прыгающих передо мной «Да» на разных языках мира, что значительно повредил собственную скорлупу!
Вернее, не собственную, конечно, а скорлупу своего яйца! Вернее, не своего, конечно… Неважно! Я пробил-таки скорлупу своего временного домика, назовём пресловутое яйцо, которое не совсем моё, лучше так. Итак, я! Пробил! Скорлупу! И хлынул свет!
«Да будет свет, сказал монтёр и перерезал провода», вспомнилось чёт некстати. Не знаю, почему, возможно, на нервной почве. Мне часто на ум не совсем подходящие ассоциации приходят. В этом у меня есть что-то общее с Крошкиным. Ну, неважно. А важно то, что я вылупился! Я вылупился!!!
Я вертел своей головкой, жадно разглядывая прекрасный мир, что простирался вокруг. Никакого мрачного города, никаких дебильных тачил с дебилоидами неписями, ничего такого! Ура! Здесь светило солнышко, зеленела изумрудная травка, вблизи сверкала на солнце самая настоящая река!
Моя мама утка была рядом! А из соседних яиц бойко вылуплялись мои братики и сестрички! Искромётная радость жизни охватила моё маленькое тельце! Я выбрался из-под маминого крыла и смело заковылял к водичке. Вслед мне донеслось строгое кряканье. Я сразу понял, что это мама утка зовёт меня к себе, непослушного сыночка.
Я послушно заковылял обратно на своих тоненьких лапках. И вовремя. Не успел я скрыться под надёжным маминым крылом, как рядом пробежала наглая серая крыса! Она поводила своим носом в нашу сторону! Но наша мама грозно зашипела на нахалку, и крыса убежала! Ура! Ура! Ура! Всё кончилось благополучно!
Но тебе урок, вообще-то, Юрец! Какого ты полез к реке один-то? Даже мои крошечные братики и сестрички смотрели на меня своими маленькими кругленькими глазиками как на последнего дебила. Отлично, Юрец. Тебя уже считают дураком утки. Неплохое начало утиной карьеры, ничё не скажешь.
Тем временем в нашем гнёздышке маленькими кучками остались валяться одни скорлупки. Только одно яйцо не подавало признаков жизни. Мы все, остальные, уже сбились пушистой кучкой и ждали команды своей мамы. Мама пребывала в раздумье, кося добрым взглядом в сторону опаздывающего яйца.
Мы все начали нетерпеливо пищать, желая поскорее добраться до водички. Нас тянуло к реке, как магнитом. Мы откуда-то знали, что там нас ждёт много чего вкусненького.
