Незнакомец схватил кресло за ручки, развернул его и толкнул вперёд. Я ударился о стену прохладного воздуха. Кто-то другой повёз меня витиеватыми коридорами прочь.
Коляска повернула несколько раз и резко остановилась. Чьи-то руки отстегнули меня, приподняли за шиворот комбинезона, пихнули в спину и прижали к стене. Конвоир навалился сзади. Пошевелиться не получилось – он был слишком сильным.
– Не дёргайся, а то будет хуже, – шепнул он на ухо. – Слишком с вами тут миндальничают, оттого и наглые такие стали. По мне лучше разок доходчивее растолковать, как всё устроено, чем беседами убеждать.
С этими словами неизвестный приставил к моей шее две иглы и резко вонзил их между позвонками. Боль с хрустом прорвалась до самого мозга, разорвав тьму багровой вспышкой. Руки и ноги заколотились в судорогах, барабаня по стене.
Ещё две иглы вошли в позвоночник между лопаток, разгоняя вверх по телу новую волну пламени. Конечности обмякли, но я не упал – мучитель так сильно прижимал меня к стене, что я просто-напросто повис между ней и его огромной ладонью.
– Ты должен доказать свою верность Республике. Отказ будет стоить тебе дороже. Не заставляй напоминать об этом.
Третья пара игл вошла в районе поясницы. Нарастающая скачками боль единым распирающим стержнем пронзила тело. Когда уже казалось, что выдержать её невозможно, послышался стрёкот электрошокера. Разряд щёлкнул через иглы и пробежал по всем нервам с такой силой, что я разом позабыл и кто я такой, и где нахожусь, и что вообще существую. Осталась лишь самосознающая обезличенная боль.
Невозможно было понять, насколько долго продолжалась пытка. По её окончании я обнаружил себя обессиленным во тьме на холодном металлическом полу. Осторожно пошевелился. Никто не помешал мне. Тело слушалось, но ощущения стали притуплёнными, точно я управлял им через какой-то симулятор.
С трудом поднявшись, я сделал несколько шагов и упёрся в стену, развернулся, но снова врезался в препятствие. Рассмотреть что-либо было невозможно. Поначалу я слепо искал на стенах выключатели, а потом ощупал частично потерявшее чувствительность лицо и обнаружил на нём маску. Сдёрнув её, сжался от яркого света.
Я оказался в пустом лифте. На панели управления светился индикатор открытия дверей. Когда ткнул в него пальцем, двери распахнулись в сторону жилой зоны. Воспоминания подсказывали, что я должен был вернуться в учебный класс.
На моё появление никто не обратил внимания. Должно быть, этого требовали от всех внутренние голоса. Но теперь я точно знал, что они никакие не внутренние, а самые настоящие, просто по какой-то причине их обладатели умудрялись оставлять о себе воспоминания, не являясь лично.
Столы-экраны демонстрировали красочные картинки с эпизодами из истории Республики.
– Территория, на которой большую часть своей истории располагалась Республика Дайяр, поднялась со дна Атлантического океана в третьем тысячелетии до нашей эры в результате серии аномальных землетрясений, – рассказывал воодушевлённый закадровый женский голос. – В результате разломов земной коры на поверхность поднялась территория площадью почти в три с половиной миллиона квадратных километров.
Дисплей показывал формирование новой части суши посреди океана.
– Ну что, видел их? – спросила Рут.
– Вроде как…
– Что значит «вроде», ты и в глазах своих сомневаешься?
Я пожал плечом. Прежняя чувствительность не возвращалась, из-за чего произошедшее казалось невозможным. К тому же голос воспитателя в голове как ни в чём не бывало требовал не отвлекаться от урока. Я не мог понять, была ли вообще эта пытка, или воспоминание о ней мне внедрили точно также, как и слова наставников.
