Фаербол на палочке - страница 13

Через пару мгновений мальчики попали в помещение.

– Свет не включай, – задумчиво произнес Никита. – У тебя в темноте зрение хорошее, посмотри, что привезли.

У Дани действительно было почти кошачье зрение. Он не раз фантазировал, размышляя, какой же силы талант в нём всё еще спит, если даже полностью лишенный магии он видел ночью почти как днем. Правда, полет мысли заканчивался до обидного плохо – кто-нибудь обязательно его пинал или тормошил. И мечты оборачивались слезами, пока он не подружился с Никитой, который почему-то решил его опекать. Наверное, полагал будущий волшебник, тот тоже увидел в нём скрытый талант и хотел оказаться поближе к успеху, когда тот раскроется.

Даня легко узнал одну из коробок – по красному дракону, который скалился на боковине. Сейчас, почти в полной темноте, он больше походил не на гордого ящера, собратья которого украшали гербы многих благородных домов этого мира, а на жестокую мамбу, прямо сейчас подстерегала добычу рядом с детскими игрушками. От полного ужаса отделяли лишь легкомысленные крылышки, которые прилепили этой змеюке, но она оставалась по-прежнему самой опасной тварью, которую знал Даня.

Мальчик напрягся. В темноте этот змей казался совсем недружелюбным и даже опасным. Захотелось отступить и убраться подальше. Однако соблазн заполучить содержимое коробок страх пересилил, ведь в таких привозили самые важные для начинающих магов огня предметы. Прежде всего, учебные палочки для формирования фаерболов. Совсем недавно мальчик истратил последнюю и думал, что попытки придется надолго прекратить. Теперь же, когда он увидел эту коробку, надежда снова проснулась в его сердце. Ведь последний опыт почти удался. Во всяком случае, теперь в это верилось гораздо легче.

– Надо вскрыть коробку и прихватить пригоршню этих прутиков, – сказал он самому себе. – Утром, когда обычно вскрываются подарки, будет легче выпросить их у Ведьмы, пока никто не прознал, и продолжить опыты. Это шанс! Подобрать то самое заклинание, которое активирует такой капризный шарик плазмы.

Продолжая опасливо поглядывать на змея, Даня приблизился. Казалось, что красные глаза чудовища внимательно изучают его и передвигаются вместе с ним. Словно глаза Моны Лизы на известной картине.

Даня коснулся коробки и быстро отдернул пальцы. Почему-то она была холодной – буквально ледяной, будто ее только что достали из холодильника. Это слегка удивило, ведь огненная магия, даже в дремлющем состоянии, всегда давала тепло. Ведь даже примитивные батареи, где использовалось совсем чуть-чуть магического искусства, в нужный момент приходили на помощь людям, согревая их дома́ и вещи.

Позабыв об осторожности, Даня схватился за верхний край коробки, и тот легко приоткрылся! Широкий скотч был словно разрезан острым лезвием, и крышка слегка приподнялась.

– Он украл волшебные палочки! Как я теперь буду добывать фаербол? – закричал Даня, когда увидел, что коробка пуста. Вместо заветных ингредиентов на дне лежал кирпич.

Василию Северскому не повезло с местом рождения. Мальчик появился на свет в крошечном городе Крысин, спрятавшемся в дремучем углу Ярославской области. Рядом с когда-то богатым, но уже давно исчерпанным месторождением меди. Комбинат, вокруг которого и вырос городок, закрылся, люди постепенно разъезжались. Да и с развалом Союза ему не повезло. Мощного секретаря горкома – гиганта и силача – в бурную эпоху первоначального накопления капитала сменили совсем уж откровенные бандиты. Потом, когда порядка в стране стало больше, сюда ссылали за нерадивость не справившихся даже с элементарными задачами городских менеджеров – тех, кого выкинуть из обоймы не давали влиятельные родственники. Тут они крутились год-другой. Кто брался за ум – возвращались в крупные города или министерские структуры, а совсем безнадежных – пристраивали в бесполезные синекуры под личного крылышко пап или мам.