Резко обернулась. Черный глаза схватили меня и заставили замереть. Авриил. Наши носы почти касались друг друга, а губы обжигало его ровное дыхание. Способность двигаться покинула меня. Собственно, как и умение говорить, и моргать, и… дышать.
Я таращилась на короля и надеялась, что мое сердце не сломает мне ребра. Про воздух не было и мысли: попытайся я сделать вдох, то не смогла бы найти для себя и его крупицы. Весь воздух задавила склонившаяся надо мной широкоплечая фигура: в белоснежной рубашке, приталенном бордовом жилете и накинутом на плечи черном плаще, что удерживала рубиновая брошь. Вдобавок ко всему ворот был по обыкновению небрежно расстегнут, показывая крепкую грудь и открывая путь бледных полос, приглашающих пройти по ним.
А чем шагать?
– Что я говорил про тряпки на твоей голове, Арэт? – так же шепотом спросил он, сохраняя близость и выдыхая слова на мои губы. – Может, мне ее сжечь, и тогда ты прислушаешься к моей просьбе?
Его ладонь не спеша проникла под шарф, задевая пылающую щеку, и стянула с меня капюшон.
Легкие начинало подпекать. Глаза слезились. Плевать. Я не хочу упустить и мига этой странности короля.
– Теперь задам главный вопрос: какого беса здесь делает Элейн?
К смущению и шуму закипевшей крови добавился отрезвляющий страх.
Я не покину дворец!
– Все проще, чем вы думаете, Ваше Величество. – Настала моя очередь говорить в его дерзко изогнутые губы. – Элейн хотела угостить меня, но я сладкое на дух не переношу. Не пропадать же добру.
Черные глаза недовольно сощурились. Тяжелая рука легла на голову и, огладив растрепавшуюся макушку, спустилась к затылку, порождая целый рой мурашек. Пальцы резко сжались, хватая волосы и откидывая мою голову. Из легких вырвался непроизвольный сиплый стон.
Авриил на секунду замер, пару раз моргнул, смотря на меня, как на говорящий стул, и вернул себе недовольную хмурость.
– Ты опять плетешь сети за моей спиной, Арэт.
Он выпрямился под разрастающейся в нем злостью, сильнее натянул волосы и подтащил меня к себе, почти прижимая к своей вздымающейся в нарастающей гневе груди.
В этот раз я сдержалась. Прокусила щеку, сжала бедра, до боли в костях, но не позволила себе больше позориться. Король думает, что наказывает меня своей грубостью. Пусть так.
Авриил не отпускал, заставлял смотреть на него и трепетать от его близкой грубости.
– Это не так, – начала я оправдываться, но Рил в этот момент ужесточил хватку, и конец фразы вылетел стоном. – Ваше Величество.
Король, в самом ярком смысле этого слова, ошалел.
– Что за звуки, Гарэт?
– Мне больно, – выдохнула я, чувствуя, как в паху становится нестерпимо жарко и влажно.
Не думала, что его глаза могут стать еще темнее. Сейчас они превратились в две бездонные ямы, таящие в себе непроглядный мрак. Его Величество был в ярости.
Он чуть ослабил хватку и наклонился.
– Не смей лгать мне, – прохрипел король.
– Я не…
– Лгунья! – В этот раз Авриил отпустил меня – без силы отшвырнул. – Я знаю, что Алур зарылся в своей норе, а ты выполняешь за него всю работу. Мало того, ты позволяешь моей сестре якшаться с безродным псом и покрываешь это возмутительное непотребство!
Горячее помутнение смел ужас перед карой. Где-то в щекочущем череп страхе мелькнуло обидное понимание: поведение Его Величества не было странным, он пытался выдавить из меня признание, хотел дать шанс на правду, а я его упустила.
