Фридрих II и его интеллектуальный мир - страница 4

Несколько десятилетий назад понятие «штауфеновского искусства» ходило среди историков искусства, несмотря на сложность, даже невозможность его четкого определения. Его придумали и приняли по той простой причине, что трудно отрицать влияние меценатства Фридриха II и его личных эстетических вкусов на эволюцию форм в искусстве Южной Италии первой половины XIII века. Но каково было это влияние? И что в нем было лично от государя, что – от близких и дальних советников, а что – от кочевавших по стране артелей и мастеров? В мои планы не входит описать все, что хоть как-то связано с императорским заказом. Но я надеюсь показать, что анализ формы и содержания произведений самых разных масштабов и функций многое может дать для понимания всей культуры Южной Италии. И тогда мы найдем силовые линии, определившие новый взгляд на мир во всех сферах жизни человеческого духа, возникший в Сицилийском королевстве при дворе Фридриха II.

Начало этой книге было положено тридцать лет назад, когда я учился на историческом факультете МГУ и занялся культурой Италии, непосредственно предшествовавшей по времени Возрождению и, следовательно, подготовившей его. Итальянское Duecento, XIII столетие, иногда называли тогда Проторенессансом. Фридрих II всегда фигурировал в первых рядах почетного списка его важнейших деятелей – наряду с Франциском Ассизским, Данте, Никколо Пизано. К счастью для меня, в хороших исследованиях о Фридрихе иногда упоминались рукописи с названиями, которые тогда мне ничего не говорили. Написав дипломную работу о культуре Сицилийского королевства на материале в основном опубликованных литературных произведений и документов Великой курии, я решил в дальнейшем сконцентрироваться именно на этих рукописях. Опять же к счастью для меня, эти рукописи нужно было собирать в библиотеках нескольких стран. По мере чтения этих произведений и исследования памятников искусства я начал понимать, что исследование выходит далеко за дисциплинарные и географические рамки.

Наверное, по этой причине нет ничего удивительного в том, что после защиты диссертации «Представления о природе при дворе Фридриха II. 1200–1250 гг.» на кафедре истории Средних веков исторического факультета МГУ в 2002 году. я продолжил исследования в Париже, в Группе исторической антропологии средневекового Запада Высшей школы социальных наук. Несколько лет я чувствовал себя дома одновременно в двух прекрасных коллективах, питаясь плодами двух научных традиций. Результатом стала французская диссертация «Искусства, знания и представления о природе при дворе Фридриха II Штауфена» (2006).

Особая роль в ней принадлежит моим научным руководителям, покойной Лидии Михайловне Брагиной (1930–2021) и Жан-Клоду Шмитту. Благодаря тогдашней открытости границ я смог познакомиться с теми учеными и школами, которые казались мне близкими по теме, методу или духу исследований. Важным этапом стала работа в лондонском Институте Варбурга в 2004 году с Чарльзом Бернеттом. Там я начал готовить критическое издание одного из самых интересных моих источников: «Книги о частностях» и «Физиогномики» Михаила Скота[8]. Я благодарен коллективу кафедры истории Средних веков МГУ, где я учился и потом преподавал почти 25 лет, до 2018 года. С 2012 по 2023 год в Высшей школе экономики работала Лаборатория медиевистических исследований, наше любимое детище. Это был прекрасный коллектив единомышленников – старших и младших, русских и иностранных. Работая над самыми разными темами, я все время возвращался к Фридриху II: в результате мой отец, философически рассуждая о моей научной траектории, метко назвал его «кормильцем».