– Мы едем, – сказал Зои.
Она открыла глаза.
– Куда?
– В дом престарелых. Есть один человек.
– Кто?
– Бывший сотрудник того приюта. По документам – охранник. На деле —
неофициальный воспитатель. Тогдашний связной между детьми и взрослыми.
– Он жив?
– Жив. Но… у него деменция.
– Значит, он ничего не помнит?
– Или помнит только то, что не должен был забыть.
Дом престарелых стоял на окраине. Безликое здание с бледными шторами, как глаза умирающего. Они долго ждали, пока санитар приведёт старика.
Тот шёл медленно, волоча ноги. Лицо сморщенное, губы вечно приоткрыты, будто он собирался что-то сказать – и забывал, что именно.
Тейтум сел напротив.
– Мистер Блант. Вы меня не знаете. Но я был в том приюте. В 1997 году. Вы
работали там.
– В приюте?.. – голос слабый. – Там дети были. Дети, да…
– Помните девочку по имени Лена? Или Элоизу?
Старик долго смотрел на него. Потом закрыл глаза. И сказал:
– Ты выбрал забыть. Но теперь мы помним за тебя.
Тейтум замер.
Зои побледнела.
– Что вы сказали? – спросила она.
– Они… записывали. В зеркала. – Он шевелил губами, как будто пил
воздух. – Если смотришь долго… забываешь, кто ты. Но они – помнят. Они
в стекле.
– Кто «они»?
– Дети. Или тени от детей.
Я закрывал зеркала…
Но один… не успел. Он остался внутри.
Он видел, как это делали.
На выходе Тейтум дрожал. В груди всё сжималось.
Он понял:
Кто-то не просто убивал.
Кто-то вырастил свидетеля, который не смог выйти из зеркала.
И этот кто-то – не исчез.
Когда они вернулись домой, в двери что-то торчало. Не бумага. Не письмо.
Ключ.
Старый. Грязный. Привязка – металлический жетон.
На нём выгравировано:
«Склад 4. Сторожка. Только ты. Только ночью.»
Зои отобрала его первой.
– Это ловушка.
– Конечно, – сказал Тейтум. – И я пойду.
– Один?
Он посмотрел на неё.
– Если я возьму тебя – я не узнаю правду.
Если пойду сам – возможно, вернусь с ней.
– Или не вернёшься вовсе.
Он улыбнулся. Впервые за много дней – почти по-настоящему.
– И тогда ты поймёшь, что я был не тем, за кого ты меня принимала.
Он поехал в полночь.
Сторожка была старая. Склад, где всё начиналось. На стене – надпись:
«Ты был здесь. Теперь вернись внутрь.»
Он открыл дверь.
Внутри – комната. Стол. Зеркало.
И человек.
Тот же, что был на фотографии.
Смотрел в зеркало.
И на его лице были его черты. Только старше. Только сломанные.
– Я ждал, – сказал человек.
– Кто ты?
– Я – тот, кем ты стал бы, если бы не забыл.
– Зачем ты всё это делаешь?
Он повернулся.
– Чтобы ты выбрал, кем ты хочешь быть:
убийцей,
или тем, кто снова стал человеком.
И в этот момент зеркало треснуло.
Из него – кровь.
И голос.
– Она жива. И ты её помнишь.
Только не знаешь, кого именно ты не спас.
ГЛАВА 6
(Она жива. Но чтобы спасти её – придётся вспомнить всё.) Он стоял перед ним – тем, кем Тейтум должен был стать, если бы не выбрал
забыть.
Сломанный, с рассечённым лицом, в котором всё ещё угадывались его черты: нос, брови, шрам на левой скуле. Только взгляд был другим. Не
человеческим.
– Она жива, – повторил двойник.
– Кто?
– Лена.
– Это невозможно.
– Но она есть. И она ждёт. И она всё ещё держит зеркало.
Он вышел из сторожки в рассвет. Мир казался другим. Молчим. Густым. Он
шёл по асфальту, как по воде – каждое движение давалось с усилием.
В голове билось только одно: “Она жива”.
И если это правда – значит, вся боль не была напрасной.
Значит, он всё ещё может что-то изменить.
Дома Зои уже ждала.
Он вошёл, промокший, в следах грязи.
Она поднялась.
