«Опасность здесь, рядом», – подумал я, в который раз ловя себя на этом чувстве. Логика говорила одно, но интуиция кричала о другом. Каждое такое дело заставляло меня возвращаться к одним и тем же вопросам. «Что я упускаю? Почему эти детали кажутся такими знакомыми?» Я ненавидел это чувство, ненавидел, что что-то ускользает из-под носа.
Я провёл рукой по столу, вздохнув. Недостаток информации грыз меня изнутри, перфекционизм не давал покоя. «Оставить дело на полпути? Не в этот раз», – мысленно я взял себя в руки. Я не из тех, кто бросает недоделанные дела. Да и, откровенно говоря, не могу себе этого позволить. Это мой способ доказать, что я ещё на что-то годен. Пустота в жизни заполнялась работой, а работа была всем, что у меня оставалось.
–Блустон, – пробормотал я, устало листая заметки. Лила, Серафина… чем глубже копаешь, тем больше странностей находишь. Всё выглядело слишком гладко, слишком правильно на поверхности, но стоило копнуть чуть дальше – и начинались странные совпадения. Чутьё подсказывало, что здесь кроется что-то большее. Но пока я не мог разглядеть это что-то.
Каждая мелочь в этом деле тянулась за мной, как призрак прошлого. «Прошлое никогда не отпускает», – думал я, чувствуя, как эти мысли грузом ложатся на плечи. Оно не забывает, не прощает, не даёт покоя. Всё, что оставалось нерешённым, всегда возвращается, пока не найдёт финала. Я знал это лучше всех.
Я снова перевернул страницу, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы разорвать этот круг. Странности множились, как куски пазла, который никак не складывался. Лила… её отчаяние чувствовалось в каждом её слове, в каждом жесте, но что-то в ней не давало мне покоя. Она явно не договаривала. Возможно, не до конца понимала, насколько глубоко это дело зайдёт.
– Чёрт, – выругался я вслух, когда мысли снова вернулись к Лиле. Мне нужна была вся правда, но что она скрывала?
Тишина в комнате нарастала, и я почувствовал напряжение, словно натянутую струну внутри себя. Я не мог позволить себе ошибиться. Ошибки здесь означали конец – и не только для меня. Каждый раз, когда я беру дело, это становится вопросом выживания. Не для клиента – для меня самого. Я должен разобраться, должен держать всё под контролем.
Но именно неопределённость и риск заставляли меня чувствовать себя живым. Я давно понял, что мне нужно именно это. Каждый раз, когда я оказывался на грани провала, когда ошибаться было нельзя, это становилось моим способом доказать самому себе, что я всё ещё чего-то стою. Что я не просто детектив с изношенным плащом и пустым стаканом в руке, но человек, который способен увидеть свет в самых тёмных углах этого города.
Мои мысли снова вернулись к Лиле. Её образ преследовал меня, как и многие другие лица в прошлом. Она отчаянно нуждалась в помощи, и я видел, как страх проскальзывал в её глазах, когда она говорила о Серафине. Я чувствовал, что это дело тянется глубже, чем она сама осознавала. И мне предстояло выяснить, насколько глубока эта кроличья нора.
– Сёстры Блустон, – повторил я себе, как будто это могло что-то прояснить.
Я сделал шаг к окну, прислушиваясь к собственным мыслям. Ответы там, в тенях…
***
Ночь медленно заползала во все уголки моего сознания, и я вновь очутился в том, давнем кошмаре. Я знал, что это всего лишь сон, но всё происходило так реально,будто я вернулся в тот день, когда погас свет, навсегда разделивший мою жизнь на до и после…
