Вообще.
И испугалась.
– Если ты не сделаешь этого, мой муж узнает... Твой отец тоже захочет проверить. И тогда может сам захотеть... – Она схватилась за его руку с мольбою в глазах. – Лучше ты. Лучше ты сделай это... Пожалуйста.
Шерман не отнял руки, но лицо его опять исказилось.
– Я не хочу, – произнес он так четко, словно ребенка малого наставлял. – И ты тоже не хочешь...
– Хочу.
– Нет, не хочешь. – Теперь он выдернул руку и отступил. – Ты просто боишься. А между тем есть иное решение... – И достал из кармана стеклянный флакон. – Вот, сделаем вид, что действо свершилось, и успокоим отца. Ты же расскажешь все мужу... Он будет лишь благодарен подарку и станет молчать. Отойди!
Аделия слезла с кровати, и Шерман, выдернув пробку, сбрызнул белую простынь содержимым флакона.
Он думал, что помогает ей, как же, но только Аделия знала, что правды супругу в любом случае не откроет.
– Что это? – ее зубы клацнули друг о друга.
– Куриная кровь. Пришлось разжиться ей перед отъездом, едва отец рассказал мне свой план...
– Предусмотрительно.
– Ты замерзла.
Мужчина снова укутал ее в покрывало и глядел очень жалостливо, как на птаху с перебитым крылом. Такую добить жаль, а бросить нельзя...
– Сиди, я скажу, что все сделал. – И уже от порога: – Можешь заплакать для вида. Так будет правдоподобней...
Она тогда и заплакала... от жалости и стыда.
А муж, который должен был бы утешить ее, не явился ни той, ни в одну из последующих ночей.
Она как будто перестала существовать для него...
И отъезд в Лондон казался ей выходом: ни тебе взглядов слуг и соседей, ни Шерманов – никого, кроме нее и супруга.
На деле же все оказалось иначе...
Дорога вывела всадницу к воротам Айфорд-мэнор, ее новому дому. Девушка придержала поводья, и кобыла, сбавив ход, мерно затрусила вперед, позволяя наезднице присмотреться к владениям...
Дом был не новым, однако добротно построенным: камень и дерево идеально дополняли друг друга. Зубчатый парапет, небольшие застекленные окна и две колонны у входа – вот что увидела девушка в первую очередь. А еще боковые эркеры... Чудесные в своей легкости, со стрельчатыми готическими арками, они понравились Аделии еще в первый визит в Айфорд-Мэнор. Тогда ей подумалось, что пожить в такой комнате с живописным эркером было бы замечательно!
Но не вышло...
Что ж, теперь это можно исправить!
Она чуть тронула бог лошади пятками и въехала в ворота.
Двор был пуст, ни одного человека вокруг. Никто не спешил ее встретить...
Она спешилась и направилась прямо к конюшне.
– Есть тут кто? Эй, слуга? – позвала она.
Не сразу, но из темного зева ворот показался мужчина: щурясь от яркого света, он не сразу понял, кто перед ним, а поняв, как будто бы удивился.
– Хозяйка? Как же нам не сказали, что вы сегодня пребудете.
– Не сказали, – в свою очередь удивилась Аделия, – муж должен был написать еще третьего дня.
Но слуга замотал головой.
– Мы не получали письма. Вот и комнаты не готовы... А Гленис, словно нарочно, ушла в город за щелоком. – И пояснил: – Гленис – это жена моя, мы тут хозяйство ведем. Мы с ней, да еще пару слуг из тех, что остались.
Аделия поглядела на собеседника в недоумении.
4. 4 глава.
Аделия помнила дом, полный слуг, менестрелей за ажурными балясинами галереи, ярко горящий камин и много веселья (по крайней мере, в начале их свадебного застолья), теперь дом казался карикатурой на себя самого прежнего…
