– Сидеть тут? Ждать чего? Пока мы не сдохнем от жажды или не съедим друг друга?! Это ловушка! Нас сюда заманили! Надо искать людей, дороги – что угодно! Кто со мной? Я плачу! Плачу наличными тому, кто выведет меня отсюда! – Он потрясал толстой пачкой банкнот, выглядевшей нелепо в этой ситуации.
За его спиной сгрудились трое: рослый мужчина с недобрым взглядом и щетиной, нервный мужчина в очках, постоянно теребящий воротник рубашки, и женщина лет сорока, чьё лицо выражало паническую готовность следовать за любым, кто пообещает выход. Несколько других пассажиров, таких же напуганных и агрессивных, поддакивали ему.
Когда «исследователи» подошли – спор затих. Десятки глаз уставились на Маркуса Ренделла.
«Видимо, – предположила Эмили, – капитан, успокаивая пассажиров, поведал им, что среди них имеется авторитетный учёный».
От физика теперь все ждали Чуда.
Он показал записи с планшета, видео увядшего цветка, рассказал о часах. Его слова о «временных аномалиях» и «энтропическом расслоении» пугали, но его спокойная, аналитическая манера привлекала тех, кто хотел понять, а не просто бояться. К нему примкнули двое молодых парней-студентов, выглядевших скорее заинтригованными, чем испуганными, и пожилая дама-ботаник, потрясённая увиденным с цветком.
Дебаты продолжались бы ещё неизвестно сколько, но капитан понимал, что нужно принимать какое-то решение. Он взял Маркуса за локоть и отвёл его к кабине. Выжидающе посмотрел на физика. Пассажиры притихли, пытаясь услышать, о чём говорят эти двое.
– Локальные скачки энтропии. Временные аномалии. В этом месте время… оно не течёт линейно. Оно дёргается. Как плохая киноплёнка. – Он поднял глаза на Росса. – Капитан. Ждать здесь – небезопасно. Эта зона… она нестабильна. Мы можем стать следующими. – Он кивнул в сторону открытой двери и спущенного трапа, намекая на пыльные скульптуры.
Росс мрачно смотрел на учёного.
– Что вы предлагаете, Маркус?
– Исследовать. Искать стабильную зону. Источник энергии. Что-то. – Ренделл указал планшетом в сторону, противоположную заливу, туда, где серый пейзаж немного холмился. – Там. Дальше от воды. Возможно, там… целее.
Капитан тяжело вздохнул. Он посмотрел на Джейка, выглянувшего из двери кабины, на испуганные лица пассажиров, на Картера, который уже нашёптывал что-то паре других мужчин, бросая на капитана злобные взгляды. На Ренделла с его безумными, но умными глазами. На Эмили, державшуюся с потрясающей стойкостью.
– Мы придумали кое-что, – сказал один из студентов Маркуса, парень по имени Алекс.
Он вышел из толпы, собравшейся в салоне бизнес-класса, и направился в хвост самолёта – видимо, в эконом-класс, в котором летел.
На всё время его отсутствия взгляды собравшихся были прикованы ко второму студенту. Но тот лишь пожимал плечами и смущённо улыбался.
Алекс вернулся. В руках у него был дрон.
– Вот. Наш. С камерой. Можем попробовать оглядеться.
– А это вариант! – одобрил Джейк, выглядывая из кабины.
Алекс ловко развернул дрон, его пальцы уверенно запустили двигатели. Маленький аппарат с жужжанием, громким в звенящей тишине, взмыл над серой, потрескавшейся полосой. На планшете в руках студента ожило изображение – сначала дёргающееся, залитое помехами, как плохой телесигнал. Картинка прыгала: крупный план серого асфальта с трещинами, рывок вверх – и внезапно панорама открылась.
С высоты птичьего полёта пейзаж казался ещё более пугающе безжизненным. Мёртвый залив лежал плоской, матовой тарелкой. За ним – бескрайние серые холмы, сливающиеся с тяжёлым небом. Ни движения, ни цвета, ни признака хоть какой-то динамики. Статика, запечатлённая с высоты.
