– Это правда! – невозмутимо продолжал человек в черном. – Поэтому ты пойдешь в самую глубину ада и будешь жариться там вечность. Таково решение относительно твоей души.
– Но это неправда!!! – завопил Виталий и провалился вниз.
Он очнулся в душном сарае, полном людей. У них были синие лица и гигантские языки, которые душили их.
– Успокойся! – сказал Ангел. – Это мытарства лжесвидетельства, осуждения и клеветы… Ты тоже виноват в этих грехах. Возможно, тебе придется еще здесь помучиться, но сейчас мы пойдем дальше.
Толчок, и Виталий увидел себя будто в огромном свином корыте. Помещение почти до потолка было наполнено гниющими отходами. Запах вызывал тошноту. Но еще хуже стало Виталию, когда в этой куче мусора он заметил людей. Люди напоминали навозных червей. Они всюду ползали и пожирали отходы. Их животы наполнялись, раздувались и исторгали съеденное. И тут же эти навозники продолжали набивать животы.
– Давайте уйдем скорее отсюда, – взмолился Виталий.
– Это место, где ты можешь провести много времени, – возразил Ангел, – это мытарство чревоугодия и обжорства, а покушать ты любил.
– Но сейчас мы можем уйти? – умолял Виталий.
– Сейчас можем! Но дальше будет только хуже.
Будто кто-то выключил свет. Виталий оказался в полной тьме. Только теплая рука бабушки по-прежнему держала его руку, не позволяя отчаяться или сойти с ума.
Следующее мытарство – лености, где истязались грешники, проводящие время в праздности, прошли они, не задерживаясь, поскольку Виталий никогда лентяем не был и трудами чужими не пользовался. Но скоро на него накинулись люди, требующие отдать наворованное у них или заплатить выкуп за свою душу. Ангел помог Шолохову освободиться.
– Но ведь я не был никогда вором!– удивился Виталий.
– Нужно обращать внимание и на вещи, которые люди считают мелочью. Присвоение чужого, даже по мелочи, является воровством. Потому что здесь нет ничего не великого не малого, а все называют своими именами. Следующее мытарство позволит уяснить тебе это в полной мере.
Пред ними простиралось поле, сплошь усеянное грязным тряпьем и разбитыми черепками. По свалке ходили обнаженные измученные люди, пытаясь набрать как можно больше мусора и спрятать его, но к крайней своей досаде, не имели для этой цели сумок или карманов. Сталкиваясь друг с другом, они вели ожесточенные войны за хлам, пользуясь как оружием собственными зубами и когтями.
– Что это они делают?– удивился Виталий. – Ведь это все мусор!
– Это видишь ты, и вижу я, но не они,– ответил Ангел.– Эти люди и при жизни своей не видели истинной цены вещей.
– В чем же они согрешили?
– Здесь скупцы и среблолюбцы, взяточники, неправедные судьи, работодатели, не выдающие наемникам установленной платы.
Шолохов с омерзением наблюдал за тем, как рядом с ним двое безумцев дрались за кусок гнилой тряпки, как вдруг, среди мусора что-то блеснуло. Виталий осторожно подошел ближе и вгляделся. «Да это золотой! – подумал он. – Надо забрать его отсюда, жалко же оставлять им действительно ценную вещь!». Шолохов осторожно наклонился и схватил монету, но этот жест не укрылся от несчастных скупцов. Они тут же всей толпой набросились на него, требуя вернуть монету. Виталий ощутил, как вонзились в его бок чьи-то зубы, но отдавать золотой не собирался. Он уже приготовился драться, когда был извлечен из рук нападавших.
– И ты повинен в сих грехах,– тихо сказал Ангел.
