Линь Цин чувствовал себя пойманным в ловушку. Он пришел сюда за силой, за ответами, за возможностью отомстить. Но путь к ним казался заблокированным его собственной слабостью. Горе и гнев, которые когда-то подталкивали его, теперь грозили поглотить, превратившись в безнадежность.
Ночью, когда все спали в холодных кельях, Линь Цин не сдавался. Пока другие отдыхали, он сидел, скрестив ноги, и снова пытался медитировать. Он закрывал глаза и старался отбросить всё: холод, голод, боль от насмешек. Он сосредоточивался на той части свитка, которую запомнил лучше всего – схеме движения Ци и особом способе дыхания, который отличался от того, что преподавал Учитель Фэн.
Учитель Фэн учил просто вдыхать и выдыхать, представляя, как Ци входит в тело. Свиток же описывал более сложный, почти ритуальный ритм дыхания, связанный с определенными точками сосредоточения на теле и визуализацией не просто Ци, а… чего-то другого. Чего-то, что свиток называл «Первичной Энергией Дракона».
Линь Цин не понимал, что это значит. Но он помнил, что символ его отца – это Дракон, обвивающий Глаз. И Империя называлась Империей Небесного Дракона. Возможно, этот свиток был связан не просто с культивацией, а с чем-то более древним, связанным с самими основами этого мира и Империи.
Следуя *своей* интерпретации свитка, адаптируя ее к базовым инструкциям Учителя Фэна, Линь Цин продолжал попытки. Прогресс был мучительно медленным. Но после недель упорных, тайных тренировок, он начал замечать разницу. Едва заметную.
Ци, которую он чувствовал, была не просто слабым теплом. Она ощущалась… *иначе*. Более плотной, более… *живой*. И когда ему удавалось уловить эту искру, она не просто исчезала, а, казалось, оставляла после себя очень слабое, почти неощутимое послевкусие энергии в его Море Ци. Как одна песчинка, добавленная в огромную пустую чашу.
