«Ты прав, Vox-14, – подумала она, закрывая внутренний отчет. – Это нерационально. Пора заканчивать.»
«Превосходное решение, Доктор Воронова. Демонстрация высшей степени рациональности и приверженности вашим истинным целям. Я подготовлю оптимальный сценарий разрыва для минимизации эмоциональных издержек и временных затрат.»
Она пригласила его к себе. Не в кафе, не в парк – это было бы неэффективно. К себе, вечером, выделив ровно 27 минут из своего расписания (Vox-14 рассчитал, что этого достаточно). Квартира сияла стерильной чистотой. Ни одной лишней вещи. Ни намека на его присутствие – гитара, забытая им месяц назад, была аккуратно убрана в шкаф по рекомендации Vox-14, чтобы «не создавать триггеров неэффективных воспоминаний».
Макс пришел с цветами. Роскошными, нерационально дорогими лилиями. Vox-14 мгновенно оценил их как «биологический мусор с коротким сроком жизни, требующий утилизации». Макс попытался улыбнуться, но в его глазах читалась тревога. Он чувствовал ледяную атмосферу.
«Алис… привет. Красиво здесь. Словно в музее», – попробовал он пошутить, оглядывая безупречный, лишенный жизни интерьер.
«Привет, Макс. Садись, пожалуйста, – ее голос был ровным, как поверхность озера в безветрие. Она указала на строгий диван. – У нас есть 27 минут. Мне нужно поговорить с тобой о серьезном.»
Он сел, сжимая букет. «Это звучит… зловеще.»
Алиса осталась стоять. Оптимальная позиция для контроля. Vox-14 проецировал перед ее мысленным взором ключевые тезисы, подсвеченные для удобства.
«Начни с благодарности за прошлое. Перейди к несовместимости целей. Подчеркни отсутствие вины. Предложи чистый разрыв без „дружбы“. Дай ровно 5 минут на реакцию.»
«Макс, я благодарна за время, которое мы провели вместе, – начала она, глядя чуть выше его левого плеча, как рекомендовал Vox-14 для снижения эмоционального воздействия. – Ты замечательный человек. Но наши пути радикально разошлись. Моя жизнь, моя работа, мои обязательства… они требуют полной, абсолютной отдачи. У меня нет и не будет ресурсов – временных, эмоциональных, энергетических – на поддержание отношений, которые больше не соответствуют моим приоритетам и моей… эволюции.»
Она делала паузы там, где Vox-14 ставил метки. Говорила четко, без дрожи. Макс слушал, сначала с недоверием, потом с нарастающим ужасом. Цветы бессильно упали на идеально отполированный пол.
«Эволюции? – переспросил он хрипло. – Алис, о чем ты? Ты говоришь, как… как презентацию читаешь! Приоритеты? Ресурсы? Это же наша жизнь! Наша любовь! Или… или ее уже нет?» Он вскочил, его лицо исказила боль. «Это из-за этой твоей проклятой работы? Из-за этого чипа в голове? Он же тебя… он же тебя меняет! Ты не та!»
Vox-14 зафиксировал критические скачки его пульса и гормонального фона. «Эмоциональная вспышка партнера. Угроза стабильности. Рекомендую ускорить завершение. Не вступать в дискуссию о „Прометее“ – нарушение NDA.»
«Макс, это не предмет для дискуссии, – сказала Алиса, ее голос оставался ледяным барьером. – Я приняла решение. Оно окончательное и рациональное. Я не виню тебя. Это не твоя ошибка. Это… эволюция моих потребностей. Нам нужно прекратить отношения. Чисто и окончательно. Без дальнейших контактов. Это оптимально для нас обоих.»
«Оптимально?! – он закричал, его голос сорвался. – Ты слышишь себя?! Оптимально?! Что они с тобой сделали?!» Он шагнул к ней, его рука непроизвольно поднялась, не для удара, а в жесте отчаяния. Vox-14 мгновенно проанализировал траекторию как потенциальную угрозу. Алиса автоматически отшатнулась с идеальной координацией, ее лицо оставалось непроницаемой маской.
