Камила предупреждала Лиду: так и знай, в постели это будет полный абзагр. Ан нет! Пусть на Лидин вкус Зденек и вел себя слишком нежно и как-то уж очень лирично, но она утверждала, что сумеет наставить его уму-разуму.
– Тогда почему же он до сих пор не женился? – возражала Камила.
– Почему ты до сих пор не женился? – спросила Лида Зденека два дня спустя.
– Потому что я к любой потенциальной жене предъявлял чересчур высокие требования.
– Какие, например?
– Ну, скажем, такие: в новом доме – видишь ли, я строю новый дом – с нами будет жить моя мама. А ведь редкая девушка захочет по доброй воле поселиться со свекровью, которая ко всему еще верит в ангелов.
Этому бедному парню надо отдать должное: он был порядочным. В отличие от своего отца он всегда вел честную игру – и надеялся, что люди это оценят.
Но они использовали это только в угоду себе.
И его вера в людей пошатнулась.
Сейчас он ежится в кроне тополя и смотрит в бинокль на свою жену – до сих пор они не разведены. Лида сидит в белом пластиковом кресле на террасе и готовит грибы для мариновки. На ней старая фланелевая рубашка. Значит, на дворе сентябрь. Ибо времена года решительным образом влияют на Лидино отношение к жизни. Осенью и зимой она становится исключительно семейственной дамой: шьет занавески, листает каталог “ИКЕИ”, закручивает банки. Пьет почти только чай и рано ложится спать. По весне, с приходом тепла, она оживает. Расцветает, точно цветок. Носит облегающие платья на бретельках, пьет вино и коктейли и возвращается домой лишь под утро.
Тогда, в Испании, они также пришли на рассвете. Она понравилась ему сразу, потому что выглядела, как ангелица Ванесса на материнских картах: черные как смоль волосы, выразительные брови, пухлые губы и высокие, крепкие бедра. Бригита на другой ангельской карте, на той, что в Испании вытащила ему из колоды обеспокоенная мамаша, призывала его к осторожности: Прежде чем сделаете следующий шаг, основательно продумайте ситуацию. Да, послушайся он Бригиту и маму, все было бы по-другому. Но он не послушался. На террасе появляются двое детишек с большими грибами в руках. Окуляры нового бинокля увлажняются слезами Зденека. Мелодрама. Плитку выкладывал он сам лично. Под конец стройки у них оставалось денег в обрез, и ему пришлось выбрать более дешевую плитку, чем он поначалу предполагал. В сырую погоду плитка становится скользкой, хотя ее поверхность – судя по инструкции – подвергается специальной обработке. Да, окружающий мир подводит и обманывает Зденека. Он утратил иллюзии, но, к сожалению, так и не сумел сделать полезных выводов. Сегодня вечером он наконец избавится от своего эго, но эту процедуру он не переживет. С водой выплеснет и ребенка.
“Мою постельку стерегут / четыре ангела вокруг / Матфей, Лука, Марк, Иоанн / а надо всеми нами Он / благослови, Господь, мой сон…”
Детская молитва, которую его дети читали перед сном.
Двойняшки, недостроенный дом и совместная жизнь со свекровью, которая с помощью кусочка хрусталя что ни вечер призывала ангелов, – это для Лиды оказалось слишком сложной комбинацией. Упади строительная скоба на голову маленького Якуба осенью, а не в июне, – возможно, ничего бы и не случилось. Не проезжай в этот момент на своем “ауди” Филип, она бы не влюбилась. Случай – это способ, которым Бог анонимно совершает свои непростительные зловредности. Все это могло преспокойно произойти с точностью до наоборот: в Испании она встретилась бы с Филипом, которого потом покинула бы ради Зденека… Однако так не случилось – случилось обратное. Черноволосая головка малыша кровоточит, крик, плач, Филип тормозит, погружает всех в машину и отвозит в ближайшую “Скорую помощь” на Пацовской улице, где мальчику зашивают рану. Кроме маленького шрамика, не останется никаких следов. Но Зденека эта железная скоба убивает намертво.
