– Ничего страшного. Я хочу, чтобы вы обязательно поехали вдвоем, – не допускающим возражения тоном сказал Кэндзо невестке, похоже, чувствовавшей себя виноватой.
* * *
В одиннадцать вечера раздался телефонный звонок. К телефону подошла Тамако.
– Это ваша соседка Синдо, – торопливый голос принадлежал домохозяйке из соседнего дома. – А-а, Тамако-тян. С вашим дедушкой беда. Его окружили школьники. Да-да. На дороге перед нашим домом. Думаю, это хулиганы из твоей школы, человек десять. У них у всех металлические биты или что-то вроде того. Да-да. Пока они только смотрят друг на друга. Дедушка что-то говорит. Да. Да. В полицию я позвонила. Позвонила 110[18].
Поблагодарив соседку, Тамако повесила трубку, натянула свитер прямо на пижаму, сунула ноги в резиновые сандалии, чтобы ее шагов не было слышно, и выскочила из дома. Она подумала, что компания, должно быть, поджидала дедушку, зная, что он обычно возвращается домой в это время.
Дом Синдо находился в пятидесяти метрах от дома Годай, вблизи торгового квартала, напротив стоянки. Похоже, потасовка еще не началась, и Тамако, пройдя через стоянку, осторожно подкралась поближе и спряталась в тени. Дедушка стоял лицом к Тамако и спиной к телеграфному столбу у края дороги. Его полукругом обступили Токунага, недавно избитый Кэндзо Татикава, одноклассник Тамако Сакасита и другие школьные хулиганы – в общей сложности девять человек с металлическими битами, трубами и прочими железяками.
– Думаешь, справишься с нами, дедуля? – срывающимся голосом выкрикнул Татикава, вооруженный чем-то вроде ножа.
Он понимал, что, будь он с Кэндзо один на один, победа была бы не на его стороне, и от этого ему было еще обидней. А может, просто стыдился того, что они всей компанией нападают на одного, – поэтому и срывался на крик. “Вот из-за этого Синдо-сан их и услышала”, – подумала Тамако и немного успокоилась от такой детской неосторожности.
– Да уж, наверное, не справлюсь. Если бы один на один, а то вас тут целая компания, – сказал дедушка, улыбаясь.
Школьники колебались, не в состоянии разгадать, что на уме у спокойного на вид Кэндзо. Красноречием они не блистали и повторяли одно и то же:
– Что ты из себя строишь…
– Грязный старикашка…
– Ты же знаешь, что мы все равно с тобой расправимся…
– Но покалечить одного-двоих я все равно могу, – Кэндзо произнес это как бы про себя, однако градус напряжения тотчас же заметно увеличился
– А ну, начинай! – снова завопил Татикава.
– А может, лучше сначала подумать, – неожиданно сказал Кэндзо тоном, каким обсуждают последние сплетни. – Если вы меня раните или убьете, вас всех заберет полиция. И хулиганства в школе больше не будет. Я, честно говоря, именно этого и добивался, но теперь беспокоюсь за вас. Если это произойдет, жизни ваши будут искалечены.
– Не твоя забота, – сказал Токунага, не двигаясь с места..
Среди всей компании лишь один человек не придавал значения словам Кэндзо и совсем его не слушал. Это был легкомысленный Сакасита, думавший лишь о том, как бы прослыть героем среди товарищей. Пока Кэндзо говорил, он незаметно зашел ему за спину и после слов Токунаги занес металлическую биту над головой Кэндзо.
– Осторожно! – завопила Тамако.
Кэндзо, втянув голову в плечи, обернулся. Бита угодила ему в плечо. Кэндзо упал на дорогу, и Тамако ринулась к нему с криком:
– Не смейте! Прекратите!
От неожиданности Сакасита перестал размахивать битой, и школьники замерли. Тамако подбежала к дедушке, лежавшему лицом вниз, и дотронулась до него. Кэндзо слегка застонал.
