– В больнице когда-нибудь лежали?
– Была раз, когда училась в колледже, – стараясь казаться небрежной, произнесла Табита. – Я тогда бросила учебу.
– И попали в больницу?
– Ну, не в больницу… так, скорее, в клинику.
Она услыхала скрежет ручки о бумагу и добавила:
– Это было давно.
– Понятно. Но потом вы вернулись в колледж?
– Нет.
– А на кого вы учились?
– На архитектора.
– А сейчас работаете редактором?
– Да.
– Вам по душе ваша работа?
– Я сама себе начальник.
– И вам нравится быть самой себе начальником?
– Мне не нравится не быть им! – сказала Табита, и врач внимательно посмотрел на нее.
Ей захотелось зарядить ему в глаз.
– И как вы жили последнее время? – спросил доктор после некоторой паузы.
– Да как все, – пожала плечами Табита. – Иногда хорошо, иногда не очень. Зимой в деревне бывает мрачновато. В четыре вечера уже темно, ну вы понимаете?
Хартсон улыбнулся, однако глаза его остались холодны.
– Я понимаю вас. Но зачем вы решили переехать обратно в деревню?
– После смерти мамы я получила кое-что в наследство. И купила старый дом. Я о чем-то таком мечтала.
– Интересно. И в чем же заключалась ваша мечта?
– Мне нравится жить в собственном доме. Я люблю заниматься ремонтом. Мне приятно работать руками.
– А как вы себя чувствовали за пару недель до убийства?
– Да как обычно.
– То есть и хорошо, и плохо?
– Ну, скорее, хорошо, – покривила душой Табита.
– А в день убийства?
– Что?
– В тот день как вы себя чувствовали?
Табита посмотрела на кончик пера, что водило по бумаге, затем перевела взгляд на маленький влажный рот доктора. Нет, этому человеку она не хотела рассказывать правду.
– Да так себе, – произнесла она.
– То есть вы не можете отчетливо вспомнить?
– Не-а.
– Вы не помните точно, что происходило в тот день?
– Точно сказать не могу.
– Понятно, – отозвался доктор. – Понятно…
– Не думаю.
– Что, извините?
– Не думаю, что вам все понятно, – сказала Табита.
«Не напирай», – сказал ей внутренний голос.
– Просто это был обычный день, ну… понимаете… как у всех бывает. У вас такое бывает?
– Речь не обо мне, а о вас, о вашем состоянии.
– Да. Хорошо. Просто я мало что помню, и это все ерунда. Ведь так?
Доктор Хартсон немного подумал и ответил неопределенно:
– Да.
Он вновь заглянул в свой листок и спросил:
– Вы с кем-нибудь состояли в дружеских отношениях? Делились вашими проблемами?
– Я ни с кем не обсуждаю свои проблемы.
– Вам казалось когда-нибудь, что возвращаться в деревню оказалось ошибочным?
Какое-то время Табита с трудом подбирала слова.
– Сейчас мне кажется, что это действительно было большой ошибкой, – произнесла она.
Доктор поднял на нее взгляд:
– Я имел в виду – до убийства?
– Ну нет, я же только-только переехала. Прибирала в доме. Думала о том о сем.
– И о чем же вы думали?
– Что делать со своей жизнью. Впрочем, на данный момент этот вопрос, кажется, решен.
Табита хотела горько пошутить, но доктор даже не усмехнулся. Он перестал водить ручкой по бумаге и принял задумчивый вид.
– Ну, с этим вроде все.
Он отложил в сторону заполненный бланк, под которым оказался еще один чистый.
– Возможно ли посмотреть результаты вашего медицинского осмотра?
– А зачем вы спрашиваете?
– Мне нужно получить ваше согласие.
Доктор перевернул бланк и придвинул его к Табите. Она взяла протянутую ей ручку и поставила подпись.
– Все, кажется, хорошо?
– Все довольно просто.
– Что вы хотите этим сказать?
– А что вы хотели бы услышать?
