Какой такой Данил? Чем она ему помогла? Молодая бабушка никак не могла вспомнить. Но кто же отказывается от клиентов? Последнее время, из-за семейных проблем и налаживания жизни дочери, с клиентской базой и так стало негусто.
— Вероника, глубокий вдох! — Раиса услышала, как за дверями что-то с грохотом упало, и сделала глубокий вдох сама. — Вы правы, я ничего не пойму по телефону и вряд ли смогу вам помочь. Могу вас принять завтра у себя в одиннадцать. — женщина выдохнула, прикинув, что на сегодня она уже подписалась на роль няньки и отпустила дочь по собеседованиям, но вот о завтра речи не было. — Если же ваш вопрос носит слишком частный характер… Могу подъехать к клинике после шести вечера. — кабинет, что она арендовала в частной клинике, нуждался в клининге. За время затянувшегося бракоразводного процесса дочери едва ли Рая там была с десяток раз. — Раньше никак. — подвела итог “счастливая бабушка”.
— П-подъехать? — девушка почему-то запнулась.
— Да. В индивидуальном и частном порядке. Я в отпуске. — за дверью раздался кошачий визг, и Раиса Львовна вскочила с белого трона, бросившись к дверям. — Простите, я перезвоню! — последнее она прокричала растерянной Нике, спеша вызволять Митрофана из лап отксерокопированных Ванюши и Илюши.
Ника слышала, как кот надрывал глотку, и не стала расспрашивать более. Да и не могла она. Психологиня мужа сбросила вызов, а перезванивать, учитывая несвоевременность, было бы в высшей мере бестактным.
«В отпуске с сегодняшнего дня?» — мысль засела в голове и не желала отступать перед роем других.
Наверное, так. Ведь вчера Даня был на приёме. Странно только. Он ничего не сказал ей о том, что его психолог уходит в отпуск. Обычно они за ужином или перед сном много разговаривают, рассказывают о событиях уходящего дня и планах на ближайшее будущее. Даня часто говорит о работе, занятиях в спортзале и приёмах у Раисы. И вчера говорил. Говорил, что всё штатно, что он практически научился отделять Александра Викторовича на составляющие тестя и начальника.
Хм… А про отпуск Раисы почему не сказал? Как они без неё будут? Он, после сеансов с ней, всегда пару дней излучал понимание, адекватность и сдержанность. Теперь что, опять на пороховую бочку?
Телефон ожил.
«Папа» — высветилось на экране.
Ника сникла. Её несказанно волновали и напрягали участившиеся звонки и разговоры с отцом за эту неделю. Они всегда были близки. Как иначе? Измайлов остался один с дочерью на руках, когда той не было и девяти лет. Мама Вероники погибла в аварии, и они остались вдвоём в этом огромном и жестоком мире. Но никогда, никогда папа, после её замужества, не звонил на день по два-три раза. Разве что, когда она лежала в роддоме: на сохранении и родах. Но это ведь не в счёт?
Женская интуиция — вещь коварная. К ней взывают любые изменения, любое отхождение от обычного и привычного. Ника даже подозревала страшное — болезнь отца, не желая принимать для своего сердца более позитивного объяснения.
— Привет. Ты как? — ответив на звонок, Ника тут же поинтересовалась самочувствием папы.
Измайлов беззаботно рассмеялся:
— Всё ещё думаешь, что я готовлюсь лечь в могилу? Я хорошо, дочь моя. Ты как?
Возможно, это просто возрастное? Папа стареет, хочет быть ближе с дочерью, чаще с ней общаться, больше участвовать в её жизни. Нормальное ведь объяснение? Разумное. Почему она сразу о чём-то страшном думала, накручивая себя донельзя?
