Никитос встречает меня в шортах и футболке. Он похож на добродушного хомяка — толстый, подвижный, улыбчивый. Ну просто душка! Но это иллюзия, которую он создал и тщательно поддерживает. В реальности этот милый толстяк — первоклассный юрист и опытный следователь из непростой семьи. Благодаря родственным связям у него есть доступ к закрытым базам данных. Это часто выручает. Нам удаётся не ввязываться в криминальные делишки и отсеивать неадекватов. Наш профиль — семейные проблемы, измены, разводы, наследства, установление отцовства и всякое такое.
В школе Никитос ухлёстывал за мной. Тогда он был худым симпатичным парнишкой, отличником и душой компании, но всё равно не привлекал меня в романтическом смысле. Я предпочитала плохих парней, которые трепали нервы и заставляли плакать. Ублюдки, больные и не очень, — мой излюбленный типаж. С ними намного интереснее, чем с предсказуемыми и пресными мальчиками. Школьная дружба с Никитосом так и осталась платонической, хотя он хотел серьёзных отношений и никогда этого не скрывал. Потом наши дорожки разошлись и пересекались только на встречах одноклассников. Иногда он приглашал меня в ресторан, но я редко соглашалась. После тяжёлого развода Никита предложил мне работу в «Скорпионе». Я согласилась ради денег (надо же как-то выплачивать долю за квартиру), но душа тосковала по медицине. Мне всегда хотелось помогать людям.
— Я пробил нашу Настеньку, — сообщает Никитос без приветствия. — Она единственная дочка Сергея Одоевского, шишки из комитета по градостроительству и архитектуре. Ему семьдесят лет, он кучу всего в нашем городе построил. Ну не лично он, а компании, которые благодаря ему получали подряд на строительство.
Пока он перечисляет известные городские объекты, я подхожу к кухонному уголку с чайником и микроволновкой и наливаю стакан воды. Залпом выпиваю. Никитос хмыкает:
— Что, плохо тебе, девица? Всего-то бутылка коньяка на троих. Детская доза.
— Да иди ты, — отмахиваюсь я. — Дело даже не в коньяке. Хуже всего то, что нужно привыкать к общественному транспорту. Три года за рулём превратили меня в изнеженное существо.
Никитос достаёт из кармана маленький предмет и кидает мне. Я с трудом это ловлю, координация у меня после вчерашнего нарушена, и вижу ключи от машины.
— Взял в аренду. Надо же тебе на чём-то следить за Дроздовым.
— Я буду следить? Может, кого-то другого возьмёшь?
Кроме меня, в агентстве работают и другие сотрудники — фрилансеры в основном.
— Настя хочет, чтобы её делом занималась ты.
— Почему?
— Она считает, что ты будешь носом землю рыть, чтобы найти доказательства измены. Чисто из желания наказать мужа-изменника, типа своего не смогла прижучить, так хоть чужому отомстить.
— Хм, а она не глупая девушка, — отвечаю я. — Я прям чувствую, как мне хочется отомстить этому Дроздову.
— Шутишь?
— Нет. Абсолютно серьёзно. Что ещё ты накопал?
— Влад Дроздов — внебрачный сын покойного декана архитектурного факультета Юрия Николаевича Дроздова. Мама Влада залетела в студенческие годы, но рушить карьеру препода не стала. Свалила в Тулу, родила сына и вскоре вышла замуж за военного. Когда пришла пора поступать в вуз, Влад приехал жить к отцу. Тот не возражал. Устроил сына в универ, взял стажироваться в «Питерстрой», в общем, не отказался от кровинушки. Всячески помогал. В прошлом году он умер, и по завещанию всё имущество отошло старшему сыну от первого брака. Наследнику уже пятьдесят лет, почти всю жизнь он прожил с мамой в Израиле, но за наследством приехал. Деньги из банка забрал, квартиру и дачу продал, ценное имущество увёз на историческую родину. Владу, как умному младшему сыну, досталось архитектурное бюро. Впрочем, оно не сильно прибыльное: когда-то процветало, а сейчас еле перебивается частными заказами. Может, скоро обанкротится.
