— Слушай, а папа Влада и папа Насти знакомы? В одной отрасли работали.
— Верно, — кивает Никитос, — они дружили всю жизнь. Влад и Настя познакомились благодаря им лет десять назад. Встречались, расставались, начинали отношения с чистого листа. В общем, обычная история. Решили пожениться только после смерти Юрия Николаевича.
— Дай-ка я догадаюсь почему, — перебиваю я. — Владу стало негде жить? Прилетел еврейский братишка и выкинул его из отчего дома?
Никитос широко улыбается:
— Да ты прямо Шерлок Холмс! Дедукция на высоте.
— Если бы он любил её, то женился бы намного раньше. Не мурыжил бы девушку годами. А так явно брак по расчёту. Наверняка этот Влад не только жил в папиной квартире, но и пользовался его связями и деньгами.
— Это точно, его отец был богатым и уважаемым человеком. Заслуженный работник, лауреат престижных премий, в советское время — знаменитый архитектор, потом декан в университете, владелец бюро. Сама понимаешь, деньги у него водились.
— Понимаю. А когда Влад потерял отца, то перелез на шею его друга Сергея Одоевского. Женился на его дочери и быстренько прописался в её трёшке.
— Именно так всё и было, — подытоживает Никитос.
— Вот паразит! Ничего в жизни самостоятельно не добился! Вечно на подсосе.
— Говорят, он хорошо учился. Окончил университет с красным дипломом за четыре года вместо пяти.
— Ну ещё бы! Папа — декан! — восклицаю я. — Если бы я была дочкой декана, я бы тоже что-нибудь окончила с красным дипломом. Ладно, с Настей и Владом понятно — она его любит, а он женился из корыстных соображений. А по этой Васе что-то накопал?
— Ой, да по ней и копать не надо, человек не вылезает из интернета. Вот глянь-ка.
Никитос разворачивает ко мне ноутбук. На экране — личная страничка Василисы Чернецовой. Там вся информация от детского садика до вчерашнего похода в суши-бар. Тысячи фотографий. Полная история жизни, тщательно описанная, задокументированная и выложенная на всеобщее обозрение.
— Тут почти везде Влад, — сообщает Никитос, хотя я и сама вижу, что на большинстве фоток мелькает знакомый блондин. — Я уверен, что между ними что-то было.
— Почему? Нашёл компромат?
— Интуиция.
Я быстро листаю хронику чужой жизни, задерживаясь на некоторых фотографиях: Вася обнимает Влада за шею, Вася целует Влада в щёчку, Вася прижимает к груди букет роз. Подпись: «Цветы от самого прекрасного в мире мужчины» и три красных сердечка. Дата — восьмое марта. Снято в офисе, судя по интерьеру и тортику на рабочем столе. Начальник подарил сотруднице дежурный праздничный букет, а она представляет это как романтический жест. «От самого прекрасного в мире мужчины». Тьфу.
Прокручиваю ленту дальше.
Более ранние фотки не лучше — на них крупным планом запечатлены его глаза и губы. Не спорю, снимки имеют некоторую художественную ценность, тем более модель и правда хороша, но это же позор — постить фотографии красивого начальника. Он это увидит, его супруга увидит, общие друзья увидят и сразу всё поймут. Мне стыдно за отчаянную Василису.
— Она точно на нём повёрнута, — сообщаю я. — Сколько ей лет?
— Сорок два, дизайнер, работает в «Питерстрое» всю свою жизнь. Живёт с родителями, замужем не была.
— Интересно, почему?
— Страшненькая. И какая-то нафталиновая.
— Да ладно, нормальная женщина, просто одевается как тётка. Эти вязаные кофточки вышли из моды в прошлом веке. Если её переодеть, подстричь и накрасить, получится красотка.
